Ну давай же, вперед, Гарри.
Остается тебе чуть-чуть.
В медальоне душа твари,
она бьется о твою грудь.
Что-то цокает там, как сердце -
постоянно, без перебоев.
И закрыты надежно дверцы
длиннопалой его рукою.
Ты как будто один в мире,
изолированный и жалкий.
На часах без пяти четыре,
очень холодно здесь, в палатке.
Лес пропитан густой зимою,
темнотой и, похоже, страхом.
Все какое-то неземное,
слышен шорох звериных лапок.
И ты чувствуешь, что сегодня
нечто важное изменилось -
это чувство гуляет с кровью
по твоим невезучим жилам.
Ты сидишь, ты готов бороться,
ты согласен искать крестражи -
только Дамблдор не вернется.
Он пойдет - ты же знаешь - дальше.
Гермиона давно уснула,
ночь достигла высоких пиков.
Эту страшную тьму ночную
не сорвать ни огнем, ни криком.
Но когда впереди сверкнуло
серебро безупречной лани -
ты поплелся за ней вслепую,
без сомнения все оставив.
Не боясь угодить в ловушку,
не окликнув свою подругу -
а она обняла подушку, -
ни одним осторожным звуком.
Ты доверчиво шел по лесу,
по холодным пустым полянам -
лань же замерла и исчезла,
не сказав ничего о главном.
В темноте ты бормочешь: "Лумос!",
видишь странный размытый отблеск.
Свет от палочки - словно лунный,
но ты думаешь не про космос.
Лед тяжелый и очень толстый,
еле трескается и стонет.
А на дне голубой полоской
проступает меч Гриффиндора.
Ты снимаешь с себя одежду
и ныряешь - давай, скорее!
А крестраж, ощутив надежду
вдруг хватает
тебя
за шею.