Бабушке
Горобченко
Розе
Павловне
Речка
поняла
это уже
тогда.
Видно
знала, что
мне-
суждено
родится.
Я спала
и не
видела,
раскачиваясь
в облаках,
Когда ты
ступнями
коснулась
и оттолкнулась
от ее
холодного
днища.
Мама
проснулась,
подошла
со
светильником,
молила
-не тронь,
В тот
момент,
как тебя
проглотила-
голодная,
темная
Обь.
Ей река
прошипела
-МОЯ.
Завернула
в зеленый
подол
и понесла
за собой.
Вот почему
тебе
буря мерещилась
и беда,
Когда
прутиком,-
я укрощала
и била
по спинкам
барашков
-теплые
волны
Днепра.
Гладила
их
по
нежной,
пушистой
холке,
и не
боялась.
Верила
сказкам,
что
смерть-
живет
даже
на
конце
иголки.
Водоворот
милостив.
Он не
заберет
тебя у
меня.
Вечность
всрок
превращает
все-
в молчание.
Помнишь,
как
я
ныряла
и
беспокоила
сонных,
пятнистых
Бычков,-
А ты-
задерживала
дыхание.