Мои мысли - мои канители,
Вереница из хитросплетений.
За душою - метели, метели...
В голове снежно-белый шум.
Из окна вижу серую простынь.
Да и я, как она - неброский.
Я от слова "совсем" не Бродский,
Но из комнаты не выхожу.
Мне которую ночь уж не спится.
Понимаю: мечтам, ведь, не сбыться.
Я останусь во первой столице,
Своей жалкой, никчемной страны.
Не ее, знать, вина, что такая.
Довели ж, ****ь, до самого края.
А народ, как лососева стая.
Только рыба гниет с головы.
За тобою скучаю, скучаю...
Нету времени на чашку чаю.
И цитировал : "не приручаю",
Пряча под капюшоном лицо.
Эта девушка, как наводнение,
Вожделение и наваждение.
Мое сбитое сердцебиение
На "морзянке" ей пишет письмо.
За окном уже чёрная простынь.
Моя проседь, почти что, как звезды.
Только звезды - совсем несерьёзно.
Седина в мои двадцать важней.
Все дела через пень и колоду.
Мне однажды цыганка колоду
Разложила. И карты те сходу
Не несли мне хороших вестей.
Я устал, так устал, до безумия.
Вся та злоба уж пуще Везувия.
И вопрос на устах: "а несу ли я
Точно крест? Да и свой ли крест?"
Человек этот точно, боже,
Ощущаю и мозгом и кожей.
Он достоин наилучшего. Можешь
Дать ему? Если ты вообще есть.
Эти люди шагают так быстро,
С различимым едва ли-то свистом,
Волоча одинокость подмышкой.
И я тоже куда-то спешу.
Мои мысли - мои канители.
Да мои ли вы, в целом-то, те ли!?
Как вы, сволочи, мне надоели...
Утихает мой белый шум...