Слова бесследны, бесцветны,
Как шелуха старой луковицы.
Моя память - моток киноленты:
Ты, застёгиваясь на все пуговицы,
Путаясь в погодных условиях,
Спотыкаясь об точки над "и",
Идёшь, а над тобою утопия,
И снегом морочат дожди,
Собираешь фонарей желатин
В промерзшие насквозь ладони,
И веришь, что искренне непобедим,
Кто вовремя зиму понял.
Понять-то понял, а принял ли?
Твой трюм –ворот– водой налилсЯ
Ушли в крен, дали течь твои корабли,
И разум шепчет: "Очнись,а?!
Сбрось немедля с томных ресниц
Пушистые снега гнезда,
Отпускай в белый мир жёлтых синиц,
Пока журавлям улетать не поздно.
Знаешь же, после одиннадцати
Не положено, плюс, воздушные ямы
И раз моральный наступил карантин
Лети и ты по возможности прямо!"
Вот я вижу тебя по кадрово,
Как спешишь в трущобную юрту,
Как снег с тобой знакомится заново
И запрыгивает от счастья под куртку.