Был прав Шекспир, весь мир - театр!
В одном лице для двух актеров.
Рождаясь мы вступаем в первый акт,
Играя роли до последнего, без споров.
И кто-то хорошо играет, кто-то кое-как,
Иные же совсем из рук вон плохо.
А кто ко Свету воспарит и кто уйдет во Мрак?
Свободный выбор в пьесе Жизни,
без подвоха!
Но в выборе порой теряясь - мы себя теряем
И ищем, но не зная - что хотим найти,
За маски прячась в них врастая забываем,
Что каждого своя Голгофа ждёт в конце пути.
Под взором двух искустных в режессуре театралов,
По помыслам, поступкам, образу и вере
Веками в споре, увидавших так не мало,
Они всегда бок о бок в ложе VIP, в портере.
Заката поздний сын с отцом единственной зари,
Два мастера игры в диаметральном жанре сфере,
Как неподкупное, безстрастное жюри -
Стратегию сменив, решили заключить пари.
* * *
Итак, Добру со Злом в который раз,
Дано сойтись в реальном мире.
Но без излишеств и прекрас -
Отбросив фарс, уняв тончайшие интриги.
Не в битве армий - государств,
И не в баталии религий,
А в чистом виде и лицом к лицу.
Что породил анализ результатов,
Помноженый на способы исканий,
Путей к душе - единой цели.
Плюс опыт противостояний,
Шлифованых веками постулатов
О том, что слышать мы хотели.
И вознесённых до небес - деяний,
Благих и автоматом безвозмездных,
Которыми мостить дорогу в пламень бездны.
Своё и каждому по вере воздаянье.
Так виртуозно вуалировать умели,
Всю горечь сладких обещаний - без мучений.
Преподнести продуманность -случайностью по цели,
С диаметрально-разных, кстати, направлений,
Вплетая неподвластность нам стечений.
Финалом ноль выравнивал всё - равенством значений.
Тогда, отбросив всё решили сделать так -
Забыв стратегии атак,
Начать опять всё с чистого листа.
А если быть точнее - с двух.
Отметив по младенцу чрез уста,
Крупицу сущности своей вдохнуть в их дух.
Вот только что их ждёт им знать не суждено,
Дана лишь роль на уровне наитий.
А тем, кто их помазал изнутри -
Лишь наблюдать дано,
Без доступа в развитие событий,
По правилам пари.
* * *
А чтоб событиям не как-то развиваться,
И это - ТО, ради чего вот это - ВСЁ случиться,
То это - ЧТО, должно с КОГО-ТО начинаться,
А этот - КТО, чтоб сделать это ЧТО - родиться!
* * *
Так с первым лучиком весеннего рассвета,
Раскрывшим россыпью родившийся росы,
Вопрос сверкающий слезинкой без ответа -
На сколько хватит эталона чистоты?
Багрянцем перелива чистых рос согретой,
В чуть слышном шелесте проснувшейся листвы,
Окутаной теплом дыханья песни не допетой,
Вся глубина и безграничность высоты!
Когда рассвета краски в трепет листьев нежный плен,
Вплетал касаньем лёгким ветерок -
За окнами роддома "N" шепча о вечном,
Где в пьесу "Жизнь" на ключевую роль вступал игрок,
Порог переступив в неведенье беспечном.
* * *
Кровавым всполохом осеннего заката,
Ничтожность серости пронзал последний луч.
И в отрешённость обречённго ландшафта,
Цвет безысходности вплёл свет свинцовых туч.
Пробел потерь невосполнимых гложет душу,
Щемящей боли лишь усиливая груз.
Рождала память - чернота была цветущей!
Своим теплом неся потери горький вкус
Из глаз, пытаясь выплеснуть всю боль
Слезой, порывом ветра размывая,
С ресниц по щёкам скатывалась соль,
Границею на ДО и ПОСЛЕ разделяя.
Того что было с тем что будет - вязкий тлен,
Комком в груди заиндевевший груз утраты,
Сжимает горло криком, но я нем.
И это всё за краткий миг когда-то,
Ноябрьской ночью за окном роддома - "М".
В холодной вспышке долей мига отразился,
Зеркальный отблеск полный скорби мудрых глаз.
Когда вступая в роль второй игрок родился,
И с первым плачем взгляд осмысленый угас.
* * *
Так с не значительным отрывом,
В пространства-времени континум,
Под разным время-суток сводом -
С диаметрально разным время-годом,
Ворвалось то, что ОНО ждало.
И здесь не важно - много-ль, мало?
Весна иль осень, день ли, ночь?
А важно что пора настала,
В двух семьях счастье - сын и дочь!
Концу положено начало.
Рождённым встретиться помочь,
Двум силам свыше лишь осталось
Лишь сущу малость потерпеть,
Чтоб дать рождённым повзрослеть.
Не вечности - десятки лет,
Тысячелетья в кои сжались.
Неся в себе надежды след,
С которым не померкнет вера рядом.
Даря с любовью чистый свет,
Который оказаться может ядом.
А вот целебным ли? В душе ответ!
Зеркальным отраженьем в кромке стали -
Глаза восторга взглядом, но печали.
На то, как целое лавируя балансом -
Во Тьму от Света и от Света к Тьме,
Качается скользя по лезвию авансом,
Одной монеты у которой цены - две,
Как и сторон, пока монета на ребре.
* * *
Противоречия веками вплетались в параллели,
Ведя их к точке перекрёстного финала.
Глубокими оттенками возвышеных фиерий,
Той истины, которая границей разделяла -
Всю полноту от пустоты налитого бокала.
Где догмы заигравшись перломутром акварели,
Законы истины презрев, остались неудел.
Мы веря им, вдруг - сами слепнет в нашей вере,
Не видя, как рисует черным цветом белый мел.
Идя на поводу в неведенье беспечном,
Мы в слепоте своей глухи и так упорны.
Себя теряя в настоящем, грезя о высоком - вечном,
Чтя то, что пишет цветом белым, но мел чёрный.
* * *
Так годы шли, учась взрослели дети,
Все тонкости основ сей жизни постигая.
В стихиях разных при неравном свете,
В смысл бытия согласно статусу вникая.
* * *
Девченка как принцесса в доброй сказке,
Росла в достатке и нужды ни в чём не знала.
В любви, заботе, безграничной отчей ласке,
И в неге материнской утопая,
В себя все эти качества впитала,
Собою - душу и любовь им без остатка отдавая!
* * *
Пацан же рос в семье не полной.
В пятнадцать лет уйдя из дома -
В нужде тропой шёл уголовной,
Судьи глазами на него взглянула зона,
Но он переправил жизни спектр движенья,
Посредством военкомом данной власти.
И уходил не зная страха и сомненья,
Из жерла кодекса двоякого закона,
В не меньшее полымя той напасти,
Что распахнув объятья ждала в новом месте.
В парадной форме цвета - хаки,
Под громким грифом - кодекс чести.
* * *
Туда - где земля вся пропитана кровью,
В места, что сам Бог обходил стороной.
А сердце пронизано адскою болью, Равенством слов - зверь, убийца, герой.
Остатки добра из душ вымыты солью,
А алчность обманом привила любовь.
К воспетым штрихованой серою ролью -
Долгу, чести с достоинством в жизни земной.
В цене номинальной - разменной монеты,
Пацан был отправлен любимой страной,
На собственной шкуре познать все ответы,
Вкусив горечь славы рождённой войной.
В чём истиный долг и сколько в нём чести?
Познать скрытый смысл и достойно терпеть.
Тот вязкий привкус войны кровной мести,
Не выжечь из душ и из глаз не стереть.
Враг внутри нас - он намного опасней,
Смирившись осталось зубами скрипеть.
Понимая, что жадность увенчаных властью,
Видит лишь выгоду глядя на смерть.
С совестью чистой - грязь с кровью мешая,
Берут из неё не боясь пачкать рук.
И могут в глаза нам смотреть точно зная,
Что не порвётся их замкнутый круг.
Где каждый разменян на стыд и измену,
Там честность и преданность как в спину нож.
До боли обидно узнать свою цену,
За каждую голову - ломаный грош.
Пацан выжил там - где хоронят заранье,
За росчерк пера к иностранной валюте.
Под номером груза уйдя на заднье,
Как груз и остался лежать на маршруте.
Там где нету правил, там есть исключенья,
И ряд чудесных стечений, хранящих извне.
Он израненым зверем уйдя с мест сраженья,
Остался не нужным любимой стране.
Вернулся домой, зализав свои раны,
Потрепан, уставший, но дерзок и смел!
Устав выносить государства обманы,
Решил взять своё и так, как умел -
По старой, давно отработанной схеме,
Но что-то вмешалось и он погорел.
* * *
И вновь перенаправив спектр движенья жизни,
По аксиомам вбитым юности уроком.
Шагнул уже в объятья горькой тризны,
По прошлому легко зачеркнутому сроком.
В седьмую степень возведя из правил исключенья,
Шёл вникуда, не зная сколько хватит сил.
Он волком одиноким, но из мест лишенья -
Не верил. Не боялся. Не просил.
И как бы не трепала жизнь его жестоко,
Себе знал цену он и этому был рад.
Смотрел на мир что так изменчив тонко,
Из под овечьей шкуры - хитрый лисий взгляд,
Глаз хищника с совиной поволокой.
Умея в слов тепло вложить смертельный яд,
О том, как будет больно самому он знал,
Но словно скорпион себя-же им и жаля,
Беспечно за собою все мосты сжигал,
В овцу повадки хищника вплетая.
* * *
Вот так из крайности ныряя в крайность,
Лишен был шанса те ценить мгновенья,
Которые так мягко в стимул жизни превращаясь,
Питают прочностью крепящие к ней звенья.
Черствел душой не видя жизни красок,
В чём смысл её теряя представленье
Читая в лицах фальшь - скрывающих их масок,
Он перестал в них видеть лиц значенье.
Он был готов к своей финальной роли,
Познав на опыте, что рвется там - где тонко.
Потеря горечью приправит послевкусье боли,
И страшно думать а готова ли девчёнка?
К отпору доминантно-подавляющих амбиций,
Вступая с зекалённым парнем в схватку,
В реальности, без шанса в виде репетиций.
Ну чтож, рассмотрим жизнь девчёнки попорядку.
* * *
Уездный городок - отшиб, давно забыт Москвою,
Для пары, что была бездетна, но набожна,
Как долгожданный дар небес подареный судьбою,
В лице их дочки, невозможное - возможно!
От самого рожденья у девчёнки всё отлично,
Росла без перепадов в ритме ровном.
В условиях комфортных и размеренно-тепличных,
В достатке, без нужды и без излишеств - скромно.
Родители с неё пылиночки сдували,
Как с очень редкого цветка аранжереи.
Во всём буквально право выбора давали,
Лилели, холили так, словно прхидею.
Заботу чувствуя, обидеть их боялась,
С теплом, взаимностью на всё им отвечая.
С любой работой совладать старалась,
Проказ и шалостей не нужных избегая.
Всегда была скромна, стеснительна, строптива,
Гламура роскошь в блеске её не волновала.
Добра, душою выразительно-открыта и красива,
Когда и телом поразительно-красиво созревала!
* * *
Так, без труда окончив школу на отлично,
Девчёнка поступает в институт столичный.
Удар её невосполнимый постигает -
Родителей Господь к себе обоих призывает.
Прийти в себя ей было очень сложно,
Пропали краски в созерцанье отстраненном.
В себе замкнулась сознавая обречённо -
Что серость одиночеством раскрасить не возможно.
Без стимула учась, жила на автомате,
Отката выгоды ни в чём не признавая.
Себя без меркантильности во благо отдавая,
Для всех несла добро в любом формате.
Вниманья сильных мира - просто избегала,
Понятиям о высшем в их кощунственном понятье,
Значенья веского она не придавая - знала,
Своё и каждому, но позже - при расплате.
Так и жила не выделяясь - серой мышкой,
Работа, церковь, дом а в нём всегда одна.
По праздникам - театр, кагора рюмочку до дна,
А после вечер с полной драмы книжкой.
Уйдя в сюжет свои проблемы забывая,
Чужим трагедиям отдавшись - в них жила.
Придя в реальность и в себя, переживая -
Смирясь с реальностью, но принца в ней ждала!
* * *
И вот однажды - утром ранним, свежим,
В свой выходной из храма не спеша.
Девчёнка вышла полная надежды,
Весною чистой в упоении дыша!
* * *
А в тоже время - сыро, ни заря ни свет,
В делах весь месяц и в дороге ночь без сна.
Спешил на встречу парень - получить ответ,
С терпилы за косяк и этом вся его весна.
* * *
На миг застыло время, замерли и Боги.
Все ставки ожиданий окупятся сполна -
По их частички с двух сторон дороги,
И встреча свыше им давно предрешена!
Что так безудержно влекло девчёнку с парнем
Дорогу срочно перейти? Не в этом суть.
Две силы вышли на прямую и в неведенье ударном,
На зебре пешеходной пересёкся параллелей путь.
* * *
Так и сошлись Добро со Злом в реальном мире.
Девчёнка с ангельской душой,
И парень с демоновой хваткой.
Один нюанс - любовь меж ними расстелили.
И выбор назревает очень не простой,
А жизнь и без того была не слишком гладкой.
Пусть вековой - незыблемый, но дрогнет тот устой,
Под тягой разностей окажущейся сладкой.
Всё это будет, но чуть-чуть позднее.
А в тот момент, спеша отвлекся парень,
Девчёнку не заметил и плечом ударив -
Сам был неловок и от этого став злее,
Уже готов дать выход злости в раздраженье,
Но потерялся услыхав - я виновата и прошу прощения, простите!
В бездонность канул синих глаз, моля пустите,
Всех берегов попутав напрочь положенье.
* * *
Так и ушли они вдвоем, по зебре чёрно-белой,
Отдавшись чувствам так настигнувшим их вдруг.
Девчёнка в жизнь свою его впустила смело,
А парень понял - без неё он слеп и глух.
Но торопел девчёнку ближе узнавая -
Легко внушаема, застенчива, ранима.
Как не пропасть такой доверчивой, без края?
Не понимал, но знал - понять необходимо!
Увидев что открытая душа натуры безотказной,
В царапинах глубоких лап корысти безобразной.
Вдруг что-то ёкнув-щёлкнуло души его внутри,
Весомостью значений слов Экзюпери.
* * *
Стал плотно опекать её во всех аспектах.
Понятий не навязывал своих а объясняя,
Ошибок очевидность при различных спектрах,
В принятии решений право выбора давая.
Учил увидеть суть подхода к вариантам,
Сравненьем постигая разницу последствий,
Где плюс даёт в итоге минус без возврата,
А НЕТ - катализатор для ДА дальнейших действий.
Ошибок опытом печальным с ней делился,
На тонкости обмана ей открывал глаза.
Берёг от тех граблей на коих сам учился,
И как их обходить старался показать.
Но многие моменты ей были просто чужды,
Как видит их она старался видеть он.
Когда увидел смысл в том, что считал не нужным,
Их общий знаменатель был всё-таки найден.
Друг - друга открывая в хорошем и не очень,
Под разными углами смогли смотреть на жизнь.
Меняясь так местами - менялись сами, впрочем
Развязка уже рядом, читатель мой - держись.
* * *
Так став единым - целым в катящейся монете,
Держа баланс стабильный друг-другом на ребре.
Невольно этот парень себя увидел в Свете,
Когда девчёнка смело шаг сделала ко Тьме.
* * *
Упреки от девчёнки как с изобилья рога,
Посыпались на парня, но он увещевал.
Стараясь образумить - куда ведёт дорога,
И зная свою силу позиции сдавал -
Не в силах поднять руку на тех кто был слабее,
Словами же простыми не мог закрыть ей рот.
Она всё это зная, давила всё больнее,
И дело принимало серьезный оборот.
Кто знает силу слова и как оно опасно,
Тот может править теми, кто держит пистолет.
Не зная же их силы, бросать слова напрасно,
В лицо тому кто любит -
страшней ошибки нет.
А парень слушал долго, не зная что ответить,
С востока от окошка уже забрезжил свет,
Всего четыре слова он бережно осветит,
Вошедшие в короткий, продуманный ответ.
* * *
Большое растворяться вдруг начало в ничтожном,
Когда с великой скромностью в гордыне.
На это всё нельзя - смотрело взглядом можно,
Глазами грешности под веками святыни.
Высокое ужом струясь проникло в низость,
Расчетом оплетая тончайшую случайность.
Когда недосягаемость собой сулила близость,
Блюдя в широких рамках - ужайшую бескрайность.
Тогда разумность веры в строжайшем безрассудстве,
Рождала смелость в страхе величием в распутстве.
Подъём при полном крахе сулил собой стабильность,
На плахе гениальности плела узду дебильность.
Так всё рассыпалось, смешавшись - завязалось,
Холодный пламень студит - грея жаркий лёд.
В безжалостность свирепо легла основой - жалость,
Кто ищет суть в тумане и там её найдет.
Прозрачность застя мутность, показывает ложь,
Той правдой в совокупности утраченых амбиций,
И отрицая тень ты просто не поймёшь -
Что бьющий свет в глаза поможет оступитья.
Когда бредёшь в тумане, ты сам на свет идёшь,
Чтоб выйти из него и в нём не заблудиться.
* * *
Когда НИЧТО в себе узрело НЕЧТО,
Всего четыре слова тихо молвил тёмный.
В короткий миг, что будет длиться вечность,
Весы качнулись скромно и застыли метрономы.
Когда тьма робкой тенью осветила светлый путь,
Всю собраность сподвигнув вылиться в беспечность.
Тогда Свет Мраку нож вонзает в грудь,
Всем метрономам возвращая скоротечность.
* * *
Взгляд полный боли и тоски а в нём - за что?
Вот так, за что мой Ангел милый?
Шепча пацан уснул, уйдя в ничто,
Не лёгким сном любви а сном сырой могилы.
Немой вопрос застыл в его угасшем взгляде,
Немой ответ с её руки клинком в груди.
А спор уместен при таком раскладе,
Кто этим прикупом забрал себе пари?
Тебе решать читатель я не в праве,
Кто взял свой Оскар в этой жизненной игре,
В чью пользу постановка вечных игр без правил?
Себе ответь читатель а не мне!