Когда день тот ещё был совсем далеко,
Очень редко звонили колокола,
Кровь на нашей земле проливалась рекой,
Судьбы русских людей надломила война...
Матерей на расстрел уводили с утра,
А за ними бежали босые детишки,
Запылали деревни, сёла и хутора.
Гасли души солдат словно яркие вспышки.
На вокзале горел раненых эшелон,
И последние письма домой задыхаясь писали,
На перон их бросали из горевших вагонных окон...
"Умираем, но не сдаёмся!"-родные узнают.
Ближе к вечеру больше не станут землёй засыпать,
Недобитых детей с матерями в огромной могиле,
Чуть позднее сырая земля начнёт оживать,
А в ушах детских шум голосами - за что нас убили?...
Поседевшие дети выбираясь и из братской могилы,
Как за мамку хватались
за жизнь, поднимаясь на верх.
Голоса матерей убиенных в них жизнь пробудили,
А над соснами слышался страшный карателей смех.
Так война отбирала у них всё святое,
Так состарились души их неуспев повзрослеть.
Похоронено заживо с матерью детство босое,
Пройдёт время, но раны их будут кровить и щеметь.
И удары приклада будут помнить макушка и плечи,
И во сне они вздрогнут увидев фашистскую мразь,
Будут плакать в углу под иконами дети и свечи,
И пропитанный кровью комочек земли - с мамой тонкая связь.
Содрогнется земля обретая неистову силу,
Детских слёз не простит фашисту Русский солдат.
И во имя погибших и тех что осталися живы,
Прозвонит, проклиная врага, священный набат.
"Будут бить молотки, молотить жернова до Победы" (с)
Уползать будут гады, пытаясь от мести бежать,
Воздадутся в сто крат этим нелюдям русские беды,
Поседевшие дети уже научились стрелять.
И не дрогнет винтовка в руках, убирая врага,
Сердце полное ярости горькой во имя погибших родных.
И изменят кровавые реки свои берега.
А для смелости только и нужно сто грамм фронтовых.
Каждой капелькой пота, слезой, кровью, пылью с сапог,
Пусть пропитана ткань, но знамена наши красны.
И Победа будет за нами, ведь с нами Бог!
Гордым строем идут поседевшие Дети Войны...