так он смотрит, как будто гонит босой в мороз,
будто в огненной коже мечутся сотни ос,
от любви его жарко, так, что лежишь с трудом,
будто нет никаких "потом".
говорю: ну и ладно, чёрт бы его подрал,
я - совсем не труха. я, говорю - металл.
вот остыну немного, выбегу за вином -
и не вернусь потом.
посчитаю кирпичики, вывески, номера,
посмотрю на прохожих. у каждого там - дыра,
так болит и чернеет, будто сгоревший дом,
и съедает голодным ртом.
говорю: ну и ладно, я поверну назад,
если он - это рай, а всё остальное - ад,
постучу и прижмусь, стану болтать не о том,
мол, ходила в ларёк за углом.
так он дышит на ухо, и я ничего не пойму,
будто вся его комната в едком печном дыму.
ничего, ничего. сегодня уже не усну -
будем встречать весну.
и когда я растаю, расплавлюсь и растекусь,
когда все эти родинки выучу наизусть,
я прижгу его сердце самым большим клеймом.
но это потом.
потом.