Письмо не пишется - скользится
По чистой ровности стекла,
Где каждый знак - дитя иль птица,
Камин, дыханье иль зола.
Как много слов приходит всуе
И уплывает вниз дождём,
Не став эскизом поцелуя
Иль белокрылым кораблём.
Но пальцы набирают снова:
"Рассвет. Три точки. Жизнь. Тире.
Люблю тебя. И вечность зова.
И улиц - стойкое каре".
И пляшут заоконно строчки,
Маня голодных голубей.
Престранный корм - из букв и точек,
Из эпилогов и ролей.