Литая грань любимых губ
Летает легкая тоска.
Рассветы рано отзовут.
Ночь удивленно-коротка
Ткет наших тел танго.
Ты таешь, снова незнаком
Мым ало солнце жжет
Вымарывает из глазниц
Глухую глушь глубин души
Немую каменную связь
Узора вязь вокруг зрачка
Где шалаши шалых ресниц
Вновь стали плотью столь сухой
Что остановят на постой
Простой простой на рейде дней-
Любой полет на высоте
Любой порыв прорваться вплавь
Сквозь жизни пестрые оскалы
Валя реальность ревом вен-
-неций, Римов, ритмов мира-
жей, меня сразят как цель
но неораненный алмаз
Едва ли напрягая глаз
Сшибут, как восковой наплыв
На совершенной дня свече
Шероховатость залечив
ши и наверность в небо вбив
И я расплавлюсь без следа
Я растворюсь на столько дней,
Что зацветет забытый чай
Тобой запитый не в конец,
Поставленный в загиб стола
На теневой его торец
Где тот переползает в стену
Тянщуюся к потолку
Оттуда вкручь на замыканье круга
Угабаритившись в углу
Как в свитер в синий лен погоды
Погуглив возвращенье лета
Тону-трою-улыбку мон
Нологом на логику надев
Как одевают глобус в плоть бумаги
В которой признают земные очертанья-
Надежды, чаянья, желанья-
Жива - я ли?
Та ли Я?
Или почасно зацветаю
Как эта чашка, как недвижная вода
Без прикосновения,
Без веянья эмпатий
Порой решаясь в хладные объятья
Кидать дары, потребные богам
Как бисер перед будущим беконом.
Я жду светила, равного мне весом,
Я дуба жду с пьянящими соками,
Я жду души кипящей тишины.
Окно шипенье шин стабильно ложит в уши
Не слышно пения уключин
Украден ключ-поплыли весла
И не гандолы а галеры
Плывут в Венеции. Шалеют
Рабы-аристократы чувств.
Рассвет...зачем приходишь, грустный
На сердце камень положив-
Гранит познанья и потери
Свободы и полета ветра.
Той ночью плавали метели,
Гремели громы, небо рдело,
Взмывало небо-и руками
Небес чины дарили нас-
Троенье нам
Как
Венцам творенья