В ту же воду войти не получится дважды.
Хоть об этом мечтает практически каждый.
Только строчки стихов, словно времени реки,
Возвращают в легенду о Серебряном веке.
Где легко оживали забытые грезы,
Где гремела война и шумели березы,
Где стояли поэты пред всевидящим оком
И еще ни один не был назван пророком…
А серебряный век был, конечно же, разный.
Был изысканно белый, был восторженно красный.
Был изящен и груб, да и длился недолго
И сводил с ними счет за забытого Бога.
Там по жизни метались, рассыпаясь до пыли,
Ошибались, стрелялись, мечтали, любили,
В круговерти искали заветное слово
И писали стихи, и не ждали иного…
Каждый выбрал свое, то, что было поближе.
Револьвер, «Англетер» и изгнанье в Париже.
Кто-то вел за собой, кто-то стал неизвестен.
Этот век был жесток… Но по своему честен.
В ту же воду войти не получится дважды.
Хоть об этом мечтает практически каждый.
Время что-то сотрет, в чем-то сделает прочерк,
Оставляя стихи и все то, что меж строчек…