Слово «почти» в детстве не считается. «Не считово», заявляла Зинка, не желая передать мне скакалку, когда она выскакивала из ее рук.
«Окарала, окарала!»- настаивала я, торопясь в свою очередь впечатлять умениями. Вперед, назад, крест-накрест, боковой прыжок, прыжки между двух девчонок, крутящих скакалку!
Мы соревновались в трюках, не допуская мальчишек.
Даже когда они просились покрутить скакалку вдвоем, каждый со своей стороны.
Мы тогда с Зинкой могли бы прыгать одновременно на одной скакалке. Но такой трюк мы могли доверить только Томке и Таньке, с Лаптевки, соседней улицы.
Они-то легко прыгали вдвоем через свистящую в воздухе скакалку. Мы же с Зинкой так старались хорошо крутить веревку девчонкам!
Запыхивались, крутя и считая: «семисят девять, восимисят, восимьсят один!»
А нам с Зинкой хоть бы до одиннадати допрыгать... Скакалка каждый раз больно хлестала нас по ногам, когда счет только к десяти приближался.
Мы знали, что скоро на скамеечку возле моего дома присядет дед Канин. С седой бородой и леденцами в баночке. Его просто надо удивить! Или скакалка по - новому крутиться должна, или счет должен увеличиться.
Мальчишек мы ни за что не допускали к скакалке. Еще научатся! А коробочка-то у деда малюсенькая.
Мирило нас с ними только озеро. Вот тут-то они бесстрашно прыгали с лабзи на лабзю и приносили девчонкам пучки вкуснющего камыша.
Что это за лабзи? Правда, не знаете?
Наше Плотавское озеро было озером необыкновенным. Его нельзя было нарисовать.
Нет, нарисовать-то, конечно, можно, но назавтра картинка будет неправдашней.
А все потому, что в озере жили ондатры. Их из Америки привезли. И вели они себя по-американски. Что хотели, то и делали. С таким же удовольствием, как и мы, грызли белые сердцевины камыша.
Пока этих подгрызающих корни ондатр не было, камыши островами не плавали по озеру.
Сейчас острова из плотных, переплетенных корнями, камышей путешествовали по озеру без устали. Быть может, от ветра?
Уходили мы с озера вечером, выбираясь по
качающимся и проваливающимся лабзям на улицу Набережную, а утром здесь у берега была чистая вода. Все лабзи перекочевывали на берега улицы Самарки.
Мать говорила, что раньше камыши, как и на всех озерах, росли у берегов.
Мы без старших мальчишек ни за что не ходили на озеро. Того гляди, уплывешь "на чистое", посередке озера. А там - глубина!
Мальчишки умели ладить плоты из кусков лабзь и грести ладошками, или чем подходящим. На лабзях путешествовали не только мы. На них вырастали и плавали даже березки.
И вот однажды, когда солнце уже прогрело воду, а мальчишки прыгали на глубину с мостков-лабзь, девчонки же орали от страха (лабзи качались и подпрыгивали при каждом их прыжке), и произошло невероятное.
Мальчишки, только услышали гул-грохот, а мы, стоящие на краях лабзи, еще и увидели, как вода отхлынула от ног. Что-то сильно бабахнуло. Бабахнуло с неба.
Мальчишки мигом заторопились домой, бросив нас на берегу. Помчались узнавать, что же произошло.
А в деревне молодые парни, мой брат Миша тоже, запрыгнули в кузов машины и она, пыля и подпрыгивая, понеслась по Самарке.
Мы знали, что в той стороне, где бахнуло, деревни Верх-Чуманка, Нижне-Чуманка. Кое-кто из мальчишек успел на ходу подтянуться за закрытый уже борт машины.
Девчонки сгорали от нетерпения: что же это бабахнуло?
Через час брат мой Миша сказал нам, что у нас космический гость.
Мы с вытаращенными глазами слушали прибывших.
Миша сказал: «Запомните, 19 июня 1963 года недалеко от села Мурашкино упал на пастбище космический аппарат. С Валентиной Терешковой».
Председатель сельсовета поправил: «Не упал, а приземлился.»
Мы даже не знали, что и спросить. Брат сказал: «Черного хлеба она попросила у пастуха, который и помог космонавтке выбраться из круглого спускаемого аппарата».
А Славка нам сказал: « Вертолет прилетел и всех прогнали. Увезли Терешкову. На Волге. А около аппарата охрану из солдат поставили.»
Потом добавил: «А мы космическую еду попробовали. Из тюбика.»
Брат сказал: «Повезло нам. Чуть-чуть и в Казахстан Валентина Терешкова бы улетела».
Я подумала: «Ого!» В Семипалатинск я ездила с отцом. На поезде. «Далеко!».
Долго не могла уснуть. Все представляла, что Терешкова звезды к нам в озеро уронила.
Вода-то отхлынула.
Надо мальчишек попросить поискать. Завтра. И спать надо потому.