Мы жили с матерью в то время в огромной коммунальной квартире на Невском д. 74, когда произошла эта любопытная история. Я не имею в виду убийство Маневича снайпером с чердака этого дома, и спешу добавить, что к этому эпизоду не имею ни малейшего отношения. Однако история, о которой мне так сильно зудит поведать, не менее интересна и поучительна.
Квартира представляла собой длиннющий коридор, украшенный многочисленными дверями, за которыми укрылись её обитатели. Наша дверь располагалась первой от входа, и я, по причине отсутствия телевизора и прочих современных гаджетов, к тому же будучи ребёнком любопытным и непоседливым, развлекался тем что открывал дверь нараспашку и, лёжа на диване, наблюдал за проходящими взад вперёд соседями и их гостями.
Некоторым соседям это не нравилось, но нигде в законе не определялось точно должна ли дверь в коммунальной квартире находиться в открытом или закрытом состоянии, и я без зазрения совести пользовался этой лазейкой в законодательстве.
За следующей дверью жила бабуля, безустанно разводившая клопов и посылавшая их по ночам атаковать и истязать остальных соседей. За ней находилась комната тёти Тани, пышной пенсионерки с жёстким, властным характером, и дяди Бори, крепкого мужчины под шестьдесят с резкими, волевыми чертами лица на моложавом, холёном лице и густой, ухоженной, шевелюрой, чуть тронутой сединой.
Далее жили...но речь не о них, и чтобы не тратить попусту ваше, читатель, время, приступим сразу к делу.
Однажды лёжа на диване, я услышал клацанье замка, прозвучавшее каким-то вороватым, предательским образом.
Я насторожился и уставился в широкий проём нашей открытой двери и с затаённым дыханием наблюдал.
Дверь в квартиру открылась и также тихо закрылась и мимо нашей двери по коридору проследовала очень странная конструкция. На первый взгляд это был дядя Боря, который почему то закрылся от меня огромный чёрным зонтом таким образом что виднелась сверху только его голова с напряжённым взглядом прищуренных блестящих глаз да внизу сверкали его чёрные лакированные ботинки. Но странное дело, рядом с этими последними мелькали белые маленькие ступни.
Я вскочил с постели и выглянул наружу, но дядя Боря поспешно закрылся от меня зонтом, словно спартанец от летящих в него стрел, открыл свою дверь, и вся конструкция исчезла за ней.
Когда мать пришла с работы, я спросил её заметила ли она хоть малейшие признаки дождя в этот день, и получил абсолютно отрицательный ответ. Тогда я сообщил, что дядя Боря ходил с огромным зонтом, на что мать пожала плечами и ответила что, может, он ездил на дачу к жене ( то есть тёте Тане, которая, будучи пенсионеркой, каждый летний период проводила на даче), мол, может, он боялся что там будет дождь.
Это была полная чушь, потому что дядя Боря не ездил на дачу по будням, а уходил, помытый, побритый, нарядный и благоухающий на работу, где являлся то ли начальником, то ли замом, но уж точно не рабочим, судя по его вечно бодрому ухоженному и моложавому виду. Однако я не стал разубеждать мать и решил разобраться в этом казусе сам.
Моё намерение подогрелось ещё и тем обстоятельством, что та же самая нелепая конструкция с фальшиво улыбающейся физиономией дяди Бори сверху зонта и четырьмя ногами, торопливо семенящими снизу, прошествовала мимо нашей открытой двери и на следующий день.
Моё любопытство достигло точки кипения. Я не спал всю ночь, а когда под утро задремал, мне приснился дядя Боря в виде человека- лошади с фальшиво улыбавшейся физиономией.
Проснувшись, я осознал, что если не разгадаю эту загадку, то место на Пряжке мне уготовано.
Я оставил дверь в нашей комнате открытой с тихонько говорящим радио для создания обманного впечатления, а сам сел на подоконник в торце коридора с книгой в руке. Как только раздавалось клацанье замка входной двери, я всякий раз соскакивал с подоконника и прилипал спиной к простенку, таким образом, что оказывался за спиной всякого входящего без его малейшего об этом понятия.
Я просидел часа три, и у меня уже заныла спина, когда наконец я услышал это уже знакомое мне заговорщицки тихое клацанье замка. С гулко бьющимся сердцем я прилип к простенку и ждал. То что я увидел превзошло все мои ожидания. Дядя Боря, направив зонт в сторону моей двери, шёл, скрываясь за ним в обнимку с невысокого роста миловидной стройной блондинкой, от которой пахнуло чудесным ароматом. Одной рукой она обхватила плечи дяди Бори, а в другой - держала свои блестящие туфли на высоком каблуке. Чтобы не высовываться из-за зонта, она слегка пригибалась, прижавшись головой к руке дяди Бори.
Когда они проследовали мимо моей комнаты, у меня из рук выпала книга и с грохотом упала на пол.
Они обернулись, и в тот же миг их сияющие с горящими взорами лица потускнели и вытянулись. Они сильно смутились и ошарашенно смотрели на меня, и я, тоже чувствуя сильную неловкость, совершенно бездумно пробормотал: "Дядь Боря, закурить не будет?"
Фраза эта меня самого позднее поразила своей глупостью, потому что несколько раз до этого я обращался к дяде Боре с подобной просьбой и всякий раз получал резкий отказ с обещанием рассказать о моём курении матери и самолично выпороть меня ( по её настоятельной просьбе).
Однако на этот раз всё произошло совсем иначе. Дядя Боря с растерянной улыбкой достал из кармана пиджака пачку и, вынув из неё сигарету, протянул мне.
Женщина, которой на вид было лет тридцать пять, подмигнула мне и прошептала что-то на ухо дяде Боре. Он вернул сигарету на место, протянул мне всю пачку и подмигнул.
Не веря своему счастью, я взял пачку и стоял ошеломлённый, наблюдая как дядя Боря с миловидной женщиной исчезают за дверью.
Неделю я жил королём и курил настоящие хорошие сигареты, а не окурки с вонючим табаком.
Однажды мы курили ( пока матери не было дома) с моим друганом по кличке Урванец, и он приставал ко мне с расспросами, где это я надыбал такое цивильное курево.
"Очень просто, - ответил я. - У меня чудесный сосед. Стоит у него попросить, как он тут же тебя снабдит сигаретами."
"Гонишь! - презрительно возмутился Урванец. - Такого не бывает даже в кино!"
"Спорим?" И мы поспорили на десять саечек.
Тут и дядя Боря под руку подвернулся. Он не спеша шёл по коридору к выходу, видимо, направляясь в магазин.
Я выскочил из комнаты, подмигнул ему и с двусмысленной улыбочкой произнёс: "Дядь Боря, закурить не будет?"
Его губы чуть дёрнулись, лицо напряглось, а взгляд посуровел.
Я ещё раз подмигнул. Он сунул руку в карман, вручил мне начатую пачку и продолжил путь.
"Ни хрена себе! - воскликнул Урванец, наблюдавший за этой сценой. - У тебя не сосед, а прямо Клондайк какой-то! Эльдорадо! Чего я только на свете не повидал, но такого!" (Урванцу было одиннадцать лет, но повидал он и впрямь уже немало. Подтверждаю.)
Урванец получил десять саечек, а затем мы лежали на диване, курили шикарные сигареты и с удовольствием циркали на пол.
Слух о золотом соседе распространился по всему двору, и все отпрыски неблагополучных семей зачастили ко мне, и я каждый раз демонстрировал им это чудо.
Главный заводила и хулиган нашего двора по имени Пончик однажды подловил меня и спросил: " Правда что-ли про золотого соседа?"
Я кивнул.
Глаза Пончика заблестели.
"А если я его попрошу, то чё?" - спросил он.
"Попробуй," - пожав плечами, ответил я.
Пончик пришёл ко мне домой, дождался дядю Бори и, встретив его (как бы случайно в коридоре) попросил закурить.
"Я те щас такое закурить дам! - зарычал на него дядя Боря, побагровев. - Чего шляешься по чужой квартире?"
"Я к Шибе... то есть к Юрке в гости..." - залепетал сдрейфивший Пончик.
"Ну так заберись к нему в комнату и не высовывайся! В следующий раз уши оборву!"
Пончик заскочил в мою комнату и скривил рот.
"Ну и урод твой сосед, - с обидой в голосе произнёс он. - И все эти россказни про него враки!"
"Не, - хлопнув его по плечу, сказал я, - ты просто не знаешь специального кода."
"Какого ещё кода?" - недоверчиво произнёс Пончик.
" Есть замки со специальным кодом, например как в камере хранения. Знаешь код - откроешь, не знаешь - гуляй мимо. Так вот дядя Боря устроен таким же образом. Надо не просто попросить покурить, а сначала подмигнуть, а потом попросить с заговорщицкой улыбкой. Если не сработает, то ещё раз подмигнуть."
Когда дядя Боря возвращался из магазина с авоськой в руках, Пончик снова предстал перед ним и, подмигнув, с сальной ухмылкой произнёс: "Дядь Борь, закурить не будет!"
У дяди Бори отвисла челюсть. Он уставился на маленького наглеца испепеляющим взглядом, побагровел, но ничего не произнёс, а достал из пачки сигарету и вручил Пончику. Тот принялся крутить её между пальцами и ещё раз подмигнул дяде Боре. Тот со вздохом отдал всю пачку Пончику и пошёл к своей комнате.
Пончик зашёл в мою комнату хмурый и раздражённый. Он сел на диван, достал из пачки сигарету и закурил.
"Ты чего?" - с изумлением спросил я.
"Везёт же некоторым! - со злостью воскликнул он, потушив окурок о ноготь. - А у меня соседи одна рвань и отстой. Ладно, пойду!"
Он ушёл, но после этого стал частенько поджидать дядю Борю у выхода из подъезда.
Он нагло улыбался ему, хитро подмигивал и говорил: "Дядя Боря, закурить не будет?" И всякий раз, получив пачку сигарет, бежал в подворотню к товарищам похвастаться добычей.
Дядя Боря - хотя тётя Таня вернулась с дачи и усиленно потчевала его борщами и котлетами - осунулся и помрачнел. Фея больше не появлялась, и мне стало как-то неловко продолжать просить у него сигареты. Но Пончик не отличался сентиментальностью. Он преследовал дядю Борю, не давая ему проходу.
К счастью дяди Бори,его отправили в заграничную командировку на пару недель, а когда он вернулся, то первым его встретил у парадной Пончик.
С дьявольской ухмылкой и подмигиванием хитрющего глаза Пончик елейным голосом произнёс: "Дядь Борь, дай закурить."
Дядя Боря степенно достал из кармана какой-то странный агрегат с выходящим из него изящным мундштуком и приложив к нему губы смачно затянулся и выпустил ароматный столб пара.
"Это чё за штуковина?" - спросил Пончик, ошарашенно глядя на чудовищное приспособление.
" Электронный курительный агрегат, - важно произнёс дядя Боря и выпустил ещё один столб ароматного пара. - Они там на западе разработали, чтобы не надо было травиться сигаретами."
"Но сигареты это ведь кайф!" - с досадой воскликнул Пончик.
"И это кайф! - улыбнулся дядя Боря, выпустив третий столб пара и причмокнув. - Здесь тот же самый никотин, что и в сигаретах, только очищенный! К тому же можно увеличивать и уменьшать его процентное содержание при помощи вот этой клавиши. А при нажатии на эту клавишу можно придавать разные ароматы и вкусы куреву. Дядя Боря стал нажимать на клавишу и выпускать столбы пара с апельсиновым, яблочным, ананасовым, клубничным, абрикосовым, ментоловым, и прочими вкусами.
У Пончика сладко закружилась голова, и он жалобно простонал: "Дядь Боря, ну дай хоть тягу сделать!"
Дядя Боря хитро улыбнулся и протянул мундштук Пончику.
Тот сложил губы трубочкой, прикоснулся к кончику заветного мундштука, и в тот же миг ослепительная вспышка и электрический разряд отбросил Пончика метра на два.
Бледный, он стоял с минуту, покачиваясь с остекленевшим взглядом, ничего не понимая. Когда он пришёл в себя, то прохрипел, с опаской поглядывая на курительный агрегат: "Это что такое было?"
"О! - мило улыбаясь, отвечал дядя Боря. - Видишь вот тут глазок? Это сканер сетчатки глаза, в данном случае он запрограммирован на мои глаза. Когда он не может опознать сетчатку, то мгновенно выдаёт небольшой электро-разряд. Это они придумали для того чтобы дети дома не могли пользоваться этой штукой."
" Продуманные гады," - пробормотал Пончик.
"Ну так не желаешь ещё тягу сделать?" - подмигнув и ехидно улыбаясь, спросил дядя Боря.
"Нет уж, - процедил презрительно Пончик. - Я как-нибудь бычками обойдусь."
На этом они расстались, и более Пончик никогда....