ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА
http://www.stihi.ru/2017/05/28/7440
В пору ту, в другой стране
на восточной стороне,
там жила одна девчонка
в деревеньке; звать Алёнкой;
сиротинушка она.
Безобразная была!
Ростом карлица, бледна,
нос морковкой, вежды – груши,
лягушачий рот … а уши –
два огромных лопуха.
Чересчур была плоха!
В шрамах оспенных лицо …
в общем, ужас налицо.
Если кто случайно глянет –
тут же со смеху увянет.
Даже псы, узрев порок:
хвост под зад – и наутёк.
Словом, плохо было ей
жить среди других людей.
И решилась вдруг девица
из деревни удалиться
прямо в горы, в лес дремучий.
(Чем безлюдней, тем и лучше.)
Вот пришла, вздохнув легко:
«От людей я далеко …
Больше мой ужасный вид
никого не рассмешит».
К горной речке подошла,
с ней беседу завела:
«Здравствуй, реченька-река!
Ты быстра, ты широка,
точишь камни, берега;
ты течёшь с больших высот,
где волна о скалы бьёт.
Вспять не сбить тебя преградам …
От тебя мне мало надо,
буду добру слову рада.
Пусть я страшная с лица
не гони от бережка,
я пришла из далека.
Нет ни мамки, ни отца …
У меня был дом и сад,
но никто мне не был рад,
даже не было подруг,
лишь колодец был мой друг.
С ним простилась я навек –
был он мне как человек.
Перед ним в беде моей
прорыдала сто ночей,
как пред матушкой своей.
А людей чураюсь я,
будь же ты моя семья.
Одиноко мне и туго …
Может, будешь мне подругой?!».
Отвечала речка ей,
приобняв волной своей:
«Здравствуй, добрая душа,
пусть лицом нехороша,
но зато душой краса
и чиста ты, как роса.
Трудно жить среди людей,
с этой внешностью твоей,
средь глупцов, что зло судачат;
втихомолку где-то плача,
той обиды слёзы пряча.
Но тебе я пособлю,
в новый путь благословлю.
Вот кувшин, возьми его,
набери воды в него,
то волшебная волна –
знай, лечебная она» …
Взяв кувшин тот дева,
набрала водицы смело.
А водица в ней чиста –
и пригожи так места.
Взгляд ласкают, сердце, дух –
замечательно вокруг
(чудеса – ни дать, ни взять)
одним словом, благодать.
Шла она, вдруг впереди
медвежонок на пути.
Тот хромает, плачет слёзно
дюже, видимо, серьёзно
что-то с лапой у него.
Аж трясёт всего его!
К ней стремится он ползком,
и вопит благим баском:
«Ой, терпеть уж нету силы!» …
Девочка к нему скорей,
с доброй помощью своей:
«Что случилось, друг мой милый?»
«Ой, спаси-спаси меня,
целых три страдаю дня.
Посмотри, опухла лапа.
где искать мне эскулапа?»
Смотрит, в ранке глубоко
шип застрял у шалуна.
Нежно вынула она,
и водой промывши ранку,
приголубила подранка.
Больше мишка не хромал.
Из дупла он мёд достал,
угощать её он стал.
И вкусивши-то немного –
так чуть-чуть, а по итогу,
диво-дивное как раз
с ней случилося сейчас:
кривизна ушла из глаз,
вкруг них прямо вереницей
распушилися ресницы;
глазки тут же стали враз
просто прелесть у девчушки!
Лопухи преобразились –
в смысле, мигом превратились
в аккуратненькие ушки.
Рот, как чудом небывалым
вдруг стал маленьким и алым.
Словом, губки – как бутон …
Но Алёнка же притом
не заметив ничего
столь желанного всего,
так ушла, лишь попрощалась,
и в неведенье осталась.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ
http://www.stihi.ru/2017/05/28/7334