Как предсказано в твоем гороскопе
Сочетанием домов и светил,
Ты покинул тростниковые топи
И скитаниям себя посвятил.
Одержим неисполнимым обетом,
Ты уводишь корабли на восток.
Путь опасен, но при мысли об этом
На душе твоей не страх, а восторг.
Ты воочию увидишь, – о, боги! –
Как, великий соблюдая закон,
Восстает из океанской берлоги
Огнедышащее солнце-дракон.
И отыщешь, безрассудный и вольный,
Злую бездну, где берут свой разбег
Исполинские, рычащие волны
Высотою в пятьдесят человек.
Никакие не страшны берега им,
Мировая содрогается ось.
Но от гибели ты оберегаем
Хрупким деревом, промокшим насквозь.
Курс не правя, сквозь любые шторма ты
Невредимыми проводишь суда,
Адмирал с ума сошедшей армады,
Продолжающий свой путь в никуда.
И все больше неизвестных созвездий
В синих сумерках горит над кормой.
И теперь уже не выяснить, где здесь
Начинается дорога домой.
День настанет: изумленно немея
И не зная, это явь или сон,
Ты заметишь неподвижного змея,
Затмевающего весь горизонт.
Гребнем тянутся зубчатые горы,
То надежду, то погибель суля.
И мгновенно обрываются споры
После бешеного крика: «Земля!»
Чудо-птицы заливаются звонко,
Незнакомые встречая суда.
Это значит, ни единая джонка
До сих пор не заплывала сюда.
Что ты медлишь, адмирал, не тебе ли
Сочетаниями звезд и планет
Был обещан удивительный берег
По дороге из заката в рассвет?
Все мучения твои не напрасны –
Годы штилей и века непогод.
Здесь закончится жестокий, опасный,
Твой последний, самый долгий поход,
Путешествие по зыбкой и гиблой,
Неизведанной дороге… Но вдруг,
Ты командуешь негромко и хрипло:
«Поднимаем паруса! Курс – на юг!»
18 июня 1917 г., Коктебель