Она рано проснулась, резко вскочив на кровати,
забыв, где уснула, и какой сейчас год, кстати.
Автоматом напялила первый попавшийся свитер,
мягкие тапочки,
взглянула в окно на такой же сонный, как она сама, Питер,
на горящие еще со вчерашнего вечера лампочки,
на людей, пробегающих в рань такую под окнами,
через очки с обычными стеклами,
мокрыми,
блеклыми.
Она вспомнить пыталась, когда и зачем вдруг решила,
что ей в этом городе станет хоть чуточку легче.
Она вспомнить пыталась, но, кажется, вовсе забыла,
и только закуталась в свитер покрепче.
Шел третий день лета,
тепла как не было, так и нет,
на работу по тем же широким проспектам,
те же дежурные "как дела" и "привет".
День на работе, дорога обратная,
не всегда понятная, но приятная,
и снова окно и сонный, как она сама, Питер,
первый попавшийся свитер
и чай покрепче.
А где-то, в окно напротив,
глядит каждый вечер
такой же, кого совсем не заботит,
попутный ветер или навстречу,
будет дождь или снова жара,
такой же, кто не может уснуть до утра.
Но она и его не видит через очки с обычными стеклами,
мокрыми,
блеклыми, кстати.
И резко вскакивает каждое утро на своей холодной кровати.