Мне говорят, я странный человек.
Ну что ж, я соглашусь пожалуй,
Переживаю свой короткий век
Нахальным выскочкой и воображалой.
Считают, что витаю в облаках,
Да, надо же, сюрприз, не в тех каких-то,
И все со мной не эдак и не так,
Со всех сторон: неправильный ты.
А все так происходит потому,
Что мне досталось от природы нечто,
Непостижимое разумному уму,
Немыслимо бесчеловечное.
Мне вместо сердца разбивали нос.
Ни разу не страдал я от разлуки,
И на коленях к двери не прирос,
Испытывая расставанья муки.
Ни разу в жизни, ах, не довелось
Рвать волосы и от досады плакать,
Вином себя пропитывать насквозь,
Когда пытались сердце мне царапать.
Считали, что, мол, я слепой баран,
Бесчувственный и без эмоциональный,
И не умею от любви быть пьян,
А, значит, негативен крайне.
Ну что ж, все люди разные вокруг,
И все они безвременно не правы:
В невежестве своем увидев правоту,
Взгляд видящего не туда направлен.
Но кто я, чтоб указывать другим,
Куда глаза должны их обратиться?
Всего лишь человечий побратим,
Никем не береженая зеница,
Смутьян и циник, дьявол без души,
Пощечина общественному вкусу,
Перебегая реалий рубежи,
Не стал ни Ноем новым, ни Иисусом.
Поставил бы себя и капитал
За право выпить жизни из фонтана,
Рот жадный полоскать лишь я устал,
Но, видимо, не быть мне ею пьяным.
Поставил, разменял, да не берут,
Сижу и жду, распят и безоружен
Какая разница, Париж или Бейрут,
Когда я сам себе не нужен?