Васильевский остров, до боли знакомый,
Где чайки кричат за Томона кормою,
Потомок Эллады и пасынок Рима,
Забытый в болотах толпой пилигримов.
Он сердцем разбитым стремится в моря,
Но ржавым цепям не поднять якоря.
И снится ему на холодной чужбине,
Что плачет Эллада, тоскуя о сыне.
И вновь паруса надувает Борей
Призрачным светом ночных фонарей.
Без мачты мечтою уносится прочь
Безумный корабль в обманную ночь.