Едва земля забыла песни шуршащих листьев под ногами,
Едва полуденное солнце забыло греть и согревать,
Как закружилась в легком танце белее белого невеста,
Очаровав своей красою родные земли и меня.
Не стоит мне грустить и плакать, и вспоминать весну часами.
Не стоит грусти поддаваться, осколки лета собирать.
Я открываю настежь двери, да разве нам не хватит места?
И у моей открытой двери кормлю с руки её коня.
Она ль виновна, что навечно заточена средь льдов и снега,
Что не гулять ей по просторам, когда цветут мои поля?
За что её так часто гонят, и обзывают лютой ведьмой?
За что ее так ненавидят, скрываясь от нее в домах?
Она в заснеженном наряде сошла метелью тихой с неба,
Одев платком пуховым белым березы, сосны, тополя.
В лучах негреющего солнца ее глаза светились медью,
И ей казалось, что гуляет она в цветущих вновь садах…