Бьют часы
Бьют часы. Двенадцать, Полночь.
Хлещет водочку Ионыч:
«На наивных россиян
Снова глянул Косиян.
Безголосые певицы,
А с мужами что творится –
Беспредельны и круты
Беспризорные коты.
Светские дурёхи-львицы,
Безнадёжные девицы,
Не натура – силикон,
Всё поставили на кон.
Беззаконие без меры,
Нищие пенсионеры,
Уничтожена мораль,
И потеряна Грааль.
Для насильников – раздолье.
Для потомков – чисто поле.
Засмеяли старину,
Разбазарили страну».
Он разбил хрусталь на счастье…
Утром скажет: «Вот те, здрасте!
Жить придётся нам в аду
И в семнадцатом году».
Предзимье
Первые льдинки на луже,
В луже – потрёпанный лист.
Воздух обветрен, простужен,
В трубах гудит пародист.
Спит на скамейке бродяжка,
Туго сжимаясь в комок.
Рядом овчарка-дворняжка
Лижет израненный бок.
Два мальчугана с разбоя
Ночью вернулись и спят.
Отчим-отец с перепоя
Встретил нагайкой ребят.
Дружат, дерутся изгои,
Делят строительный хлам.
Беды, невзгоды и горе –
Всё прилипает к ногам.
Дача заброшена кем-то,
Чудным жильцам – в самый раз.
Новый указ президента
Им послужил без прикрас.
Мир экономно прогнулся…
И, удивляя казной,
Заматерел, затянулся
Дьявольский строй крепостной.