У Огюста Родена есть скульптура «Шагающий человек» — без головы.
Когда у Родена спрашивали: «А почему он без головы?», тот отвечал: «А разве головой шагают?»
Головой не шагают — и веруют не головой,
Вера — гений злодейства, как я, сам с собой несовместный.
Отруби себе всё — станешь честным перед собой,
А не сможешь — честнее тогда умереть пусть нечестным,
Но пославшим все промыслы домысла к неким отцам,
Напоследок надеясь ну разве на чьё-то презренье:
Утюгом не загладишь весь грим, что спадает с лица,
Сапогом не исправишь ошибки астральных сражений.
Да простит меня многоэтажный мой нонконформизм,
Кто поел лебеды, тот уже не прельстится Нирваной,
Просто есть бельмо органов боли, есть а-стигма-тизм —
У бифштекса откуда возьмется кровавая рана?
Больше часа искал в зеркалах я своё отраженье.
Помнят старые люди про свой неприкаянный грех.
Есть у маленькой девочки между ресниц наважденье,
Есть у каждой зелёной сопли свой лихой красный смех.
Копошится под слабой ногою комок липкой грязи,
На моей центрифуге — Христос, он рождён космонавтом.
И молюсь я взасос, усугубив и хмарью, и вязью,
Что останется что-то между кадыком и закатом.
Слева — снайпер Марютка, а справа — распутник Распутин,
Только где этот выбор? Сплошные кругом поднебесья.
Покручиниться, что ли, да пособолезновать людям,
А потом уснуть с мыслью о пахнущем нежно бифштексе...