Зашёл Хайям погреться у камина.
Расслабился и на тебе... Картина
Маслом. Так ведь говорят?
Ввалилась Фира с банкой парафина.
Хайям, увидев Фиру в бигудях,
Сперва оторопел, но погодя,
Сглотнув слюну, промолвил: "Быть не может!"
И бросился куда глаза глядят.
Напрасно... Фира встала у двери
И крикнула: "А ну, мужик, замри!
А то я за себя не отвечаю.
Давай колись, ты что за гамадрил?"
Хайям, смирившись со своей судьбой,
Пропел как два фагота и гобой:
"Не думал я, что Вельзевул так страшен.
Борис, скажи, она живет с тобой?"
Мне захотелось подыграть ему.
Пускай "завидует" он счастью моему.
Но Фира, став "Офелией" на время,
Сказала: "Боря, что-то не пойму,
Откуда этот лох нарисовался?
Он раньше у тебя не столовался.
Не из Одессы этот фармазон.
Каким тебе он именем назвался?
Омар!!! По нашему такое значит рак.
Что нет? Ой, Боря, ты такой дурак.
Я знаю всех морских ракообразных.
А твой "лангуст" сейчас отчалит в мрак.
Я на Хайяма перевёл свой взгляд.
Он бледен был, как будто принял яд.
И чтоб мой друг не вырубился стоя,
Я стул подсунул под его персидский зад.
А Фира, отворив на волю шлюз,
Прошепелявила: "Креветка - твой француз".
И вышла вон, кормой захлопнув двери.
Так мог бы и закончится конфуз...
Но выживший Хайям , набравшись сил,
Хлебнул вина и у меня спросил:
"Что значит "лох"? И почему французский?
И кто такой ушастый гамадрил?"
Используя ему знакомый слог,
Я на фарси представил все, что мог.
Он, улыбнувшись, тут же подытожил:
"Я знаю почему нас выгнал Бог
Безоговорочно и навсегда из рая.
И ни при чём здесь фрукты, уверяю.
Его достала Фира в бигудях
И рваные калоши у сарая..."