Он дал плевать Себе в лицо,
И распинать Себя.
К какой-то своре подлецов,
Отнёсся Он любя.
Там на Голгофе мог бы Он,
Их всех испепелить,
Но путь земной Им завершён -
Мы можем вечно жить…
Святая Божия любовь,
Открыта нам вполне,
Я размышляю вновь и вновь,
Об этом в тишине.
Не знаю, как сдержался Он,
Мне это не понять.
Он Ангелов мог легион,
Тогда к Себе призвать.
Он мог бы всех врагов распять,
Притом, за один миг!
Но предпочёл сам умирать,
И в смерти был Велик!
Его любовь не объяснить,
Не зря Он завещал,
И нам своих врагов любить,
В друзей их превращать.
Да, такова любовь Христа,
Я ей восхищена!
И сколько тут не прекословь,
Меня спасла она!