Он в поезд сел, и только в нем
он обернулся и перрон
закрыв своей рукой, смотрел.
Меж пальцев за стеклом белел
автобус, в темном чреве чьем
что видно на лице твоем?
Платформа дернулась и поезд,
качнувшись, заскрипел вагоном,
сдвигаясь, словно синий пояс,
блеснул каймой перед разгоном.
Он сел спиной к окну. Улыбка
с его лица не уходила.
Не та же ли она так зыбко
на трепетных губах застыла?