По ночам тихо каплет вода из-под крана.
Может, это она мне мешает заснуть.
А, быть может, виной тому старые раны,
Те, что время не в силах никак затянуть.
Говорить что к чему право здесь неуместно.
Чтобы всё рассказать недостаточно слов.
Мне нужна тишина и удобное кресло
Чтобы вызволить ум из словесных оков.
Есть нужда в языке, но иного порядка.
Чтобы всё без ошибок и всё без потерь.
Где со смыслом играть не престало бы в прятки,
Без труда открывая за дверию дверь.
Знаю, есть инструменты, искомому близки:
Звуки, запахи, краски, всех прочих не счесть.
Но подай даже лакомств изысканных миску.
Нет приборов - руками приходиться есть.
Так использовать можно лишь то, что придётся.
Оставаться немыми, истошно крича.
Досконально вникать в то, что речью зовётся.
Чтобы быть палачом своего палача.
Если хочешь понять глубину моей мысли,
Если хочешь узнать, сколь густа моя кровь,
Дай мне краски, бумагу и беличьи кисти
И сходи за вином, да глинтвейн приготовь.
Попытаюсь срисовывать все свои думы.
Окруженье зеркал воссоздаст мне уют.
Но не снискано счастье моё у Дарумы
И прохожие мне моё сердце крадут.
Я бы мог разорваться подобно сверхновой,
Я бы мог осветить целый мир, но пока
Подожду, потому что на свете такого
Не придумали люди ещё языка.
И плевать, что порой всё идёт не по плану.
От назойливых глаз, продолжая свой путь,
Я под длинным плащом спрячу старые раны.
Те, что время не в силах никак затянуть.