Представляете вы, если б голуби
Научились бы вдруг рыдать.
Ни с того, ни с сего, вот просто бы,
Захотелось погоревать.
На окне твоем и на площадях,
И в Париже на чьей-то руке,
Покатилась слеза голубиная,
И под крышами на чердаке.
И в друг с чистого неба капля!
Поднимаешь взгляд ввысь, а там,
Голубиная стая плачет,
Словно детский муляж облакам.
Мир вдруг замер весь,
В голубиных слезах застыл.
Рассуждения шли день за днем,
О том,
Почему же так
Голубиный мир,
Вдруг отчаявшись
Поступил.
От горя.