А ей казалось – шла она домой
и линии в уме считать старалась,
но что-то не сходилось, и ответ
терялся на безлюдных перекрёстках
в то время, как осенний ветер гнул
в дугу прямую перспективу улиц
и с моря через дамбу гнал волну
к ступеням, на которых Прозерпина
в безмолвном крике разрывала рот,
заламывая каменные руки.
А ей казалось – шла она домой,
кривых не замечая параллелей,
блуждала в сумерках, пока туман
не опустился, скрыв мосты, на остров.
Холодный воздух за её спиной,
дышал в затылок сыростью залива
и к набережной вёл кружным путём
на зов отчаявшейся Прозерпины.
Дождь моросил, и не кончалась ночь.
Потом рассказывали, что под утро
у Горного потерянную дочь
нашли немного не в себе как будто...
А ей казалось – шла она домой.