Work by Robert Service
Когда мне было двадцать лет,
Гулять и помечтать любил,
А вот к работе, спору нет,
Довольно равнодушен был.
Пока студенты допоздна
Гранит наук старались грызть,
Бродяжил и забот не знал
И так считал: вот это жизнь!
Но вот 60 промчалось лет,
Тружусь – часов не сосчитать.
Других молитв на сердце нет:
Господь, дай времени писать.
Перо в руке моей всегда,
Я за часами не слежу,
Друзьям о важности труда,
Как в церкви «Отче наш» твержу.
Совсем не жалко мне теперь,
Что юных дней я не берег.
В мечтах далеких, ты поверь,
Успехов нынешних исток.
Когда все сказано, то труд –
Привычен, как вода в реке.
Умру я, пусть меня найдут
С карандашом в руке.
* на иллюстрации не Роберт Сервис, а Эрнест Хемингуэй,
надпись на столе - Пиши пьяный, редактируй трезвый
Work by Robert Service
When twenty-one I loved to dream,
And was to loafing well inclined;
Somehow I couldn't get up
To welcome work of any kind.
While students burned the midnight lamp,
With dour ambition as their goad,
I longed to be a gayful tramp
And greet adventure on the road.
But now that sixty years have sped,
Behold! I toil from morn to night.
The thoughts that teem into my head
I pray: God give me time to write.
With eager and unflagging pen
No drudgery of desk I shirk,
And preach to all retiring men
The gospel of unceasing work.
And yet I do not sadly grieve
Such squandering of golden days;
For from my dreaming I believe
Have stemmed my least unworthy lays.
Aye, toil is best when all is said,
As age has made me understand . . .
So fitly fold, when I am dead,
A pencil in my hand.