они ночуют в подворотне
под фонарём. бездомный пес
к ним ластится, и свет напротив
в них отражается от звезд.
они ночуют в старой арке,
нет ни зонта, ни папирос,
но их глаза чисты и ярки -
миры, промокшие насквозь.
а мы идём по лужам мимо,
у нас есть дом, хоть и не наш.
у нас есть чай и холодильник,
такой засмотренный мираж.
но мы не смотрим друг на друга
и часто без причин кричим,
в карманы прячем наши руки
и прячем от сердец ключи.
дома пусты, как наши души,
на пыльных полках рюкзаки.
я затыкаю звуком уши,
чтоб вдруг не сдохнуть от тоски,
но пережить и это можно,
прослушав нужный саундтрек
к тоске, унынью, бездорожью,
потопу из небесных рек.
природа - часть моей печали,
где участь горя не нова,
где всё кончается в начале,
где подбираются слова
к тебе, который здесь не вечен,
к тому, кто верен, но не мне,
к тому, кто создал этот вечер,
ко всем, кто с нами наравне.
а те ночуют в подворотне
и обнимаются, любя
больных собак, которых сотни.
а ты ночуешь у себя,
тебе никто совсем не нужен
из тех, кто тормозит твой бег.
ты не гуляешь вплавь по лужам,
и я завидую тебе,
завидую твоей свободе,
уверенности и уму.
я из людей другой породы
с вопросом бьющим - почему?
и всё не так, и всё не с теми,
кто мне не причинит вреда,
и я лежу в своей постели
не в силах перестать рыдать.
а ливень прячется по трубам,
стучится в окна как прибой,
но не бывает слишком грубым,
но притворяется игрой
из звонких тающих горошин,
поющих - до, ре, ля, ми, си...
утешь меня, утешь, хороший.
мне больше не о чем просить.