I. Первооткрывательница
Приедешь, осядешь,
Разложишь, расставишь,
Билет сюда вовсе не дорог.
Налево посмотришь - город в тумане,
Направо посмотришь - город.
Я стану с тобой. Остепе-устаканься.
На день ли, четыре ли, два ли,
Но чтоб берегам вдалеке - не смыкаться,
Но чтобы мостов не давали.
Город правый в тумане
(Вот лафа для тургидов!),
Набережная по ногами,
Гуляй себе с важным видом.
Город в тумане левый
(Слава астигматизму);
Город небесный сверху-
Радужен и неистов.
Плачь, любимый, держа меня,
дрожа надо мною.
Эта река пахнет морем, обещая море.
Море, которое прошлой ночью,
Кровать покачнув, приснилось.
Там другой гутен морген,
Другой буэнос диас.
Сгубили Васко да Гаму
бюрократы да взяточники.
Выжив, играют гаммы
Дети тихонь да лапочек,
сидя в домах - не берут их
На Бискаи и в Бейруты.
Им (и тебе, милый) лишь бы
Стенать в опустевшем Лишбоа.
Путешественники не просто умерли
-вымерли
На генетическом уровне.
Но река эта - капельница
Со смелостью.
Я - путешественница
Божьей милостью.
Забывай меня прочно, впредь с такой зарекайся,
кори за смелость.
Мой любимый Колумб, оставайся,
открывай е-мейлы.
II. Певица
Вечерами ей сорока не дашь,
А с утра - расплывшийся макияж
И, как всех, изжевывает метро.
Саудаджи - даже не метроном,
Это пульс земли, тик страны, Туретт.
Ах, осечка! - незаряженный пистолет
Отбивает такт, набирает мощь.
Саудаджи даже не назовешь
Ни хандрой, ни сплином,
Ни грусть-тоской.
Если плач - по родине, то по чужой.
Саудаджи тянет ко дну флотилии.
Пульс тоски, желаний тахикардию
Выбивают датчики каблучков.
Из-под крыш этнических кабачков
В небо рвется песня, замешанная на крови.
Саудаджи - плач о чужой любви.
Тем, кто слишком плакал, налили бром.
Саудаджи - лезвие под ребро.
На платке цветы - голубые, синие.
Саудаджи - роспись в бессилии.
Ночью-другое:
Не плач, а страх.
Одеяло горбит
Древнейшая из старух.