* * *
тесно человеку среди богов на улицах.
Витают ангелы, снуют демоны.
А человек просто вышел найти Кустурицу,
ну, или кого-то похожего на него пробелами.
От нимбов глаза по орбите кружатся:
индийские танцы так многоруки
и многозначны. А человек идёт, сутулится.
И боги топчатся по нему. Как суки,
ведут себя компасы в море святош:
куда не глянь, так повсюду правда.
Какой-то, ей богу, праведников шабаш.
И лишь человек греховен. Да и фиг с ним. Ладно.
У церкви купол, у неба крыша.
А у человека ни того, ни другого.
Вокруг боги. Но никого не слышно.
Только коты. И немного - совы.
Высокомерны здесь даже стены:
чуть прислонился и враз стал тенью.
Человеку трудно. Он даже резал вены.
Из них кровь капала. И ещё - мгновенья.
Боги сдавали человека в стирку.
Они учили его быть скверным.
Чтобы наказывать под копирку
того, в чем сами допускали измены.
Нелегко в этом городе просветленности:
в перерывах, в час пик, и в конце столетия.
Человек идёт по улице с осознанием обреченности.
Мал и убог среди слов. Междометие.
вс