Вызывает как-то Сталин к себе Мичурина. Вишь, Иван Петрович*, - говорит ему, - какие дела славные у нас в Союзе творятся. Стаханов вон сколько норм за смену выдал! Промышленность подняли - пятилетку за четыре года будем делать! А вот сельское хозяйство подкачало. В прошлом годе на Украине голод, в Поволжье голод. Как вы эту ситуацию объяснить можете?
Видит Мичурин, дело пахнет керосином. Стал на природу валить – дескать, климат, да зона земледелия рисковая, да год неурожайный. Сталин, однако, не ведется, хмурый ходит. Десять лет, - думает Мичурин. - А то и пятнадцать.
- Я, - говорит, - сам-то больше по перспективе работаю – селекционер я, сортовик. Сорта на будущее готовлю куммунистическое.
- На какое-такое будущее? – спрашивает Сталин с прищуром. - А сегодня народ, значит, с голоду подыхай?
- Двадцать пять, - решает Мичурин про себя. – Доживу ли? Мне и так девяносто не помню когда стукнуло.
- Есть, есть идея, товарищ Сталин! – вдруг пришла ему идея. – Вот попробуйте-ка яблочко наливное! Надо сказать, захватил он с собой сорта свои самые лучшие - попотчевать Иосифа Виссарионыча. На премию рассчитывал. Думал, хвалить будут.
- Я, - говорит, - эту яблоню так настрою, что она пятилетку тоже за четыре года выдаст!
Отпустил Сталин Мичурина на следущий день только, пока яблоко проверяли.
– Вкусное яблоко, - говорит. - Идите, настраивайте. Через годик жду доклада.
Как дедушке в семье-то обрадовались! Думали, уж все, с концами.
Год проходит. Чует Иван Петрович, скоро вызовут – а урожая-то нету. Пяток яблок на рекордной яблоне висит, и все. Решил он ситуацию упредить. Позвонил Сталину.
- Дорогой товарищ Сталин! Мы тут с коллегами посоветовались и решили взять повышенные обязательства – разрешите нам пятилетку за ТРИ года выполнить! (А сам думает - уж на будущий год урожай-то попрет.)
Как такое дело не поддержать? Дал Сталин добро.
Второй год проходит – ситуация та же. Крепился Мичурин, крепился, а выкручиваться надо – еще раз звонит.
- Беремся за ДВА года весь пятилетний план закрыть! (Не бывало ведь такого, чтоб такое столько лет было! Должны пойтить яблочки, – думает.) Для этого большого дела новый сорт вывели – Подарок Сталину называется! – Вкус прежний, а урожайность утроим!
– Согласен, – сказал товарищ Сталин.
Еще год прошел. На яблоне – яблок пятнадцать штук. - Вроде и не соврал, - думает Петрович, - да и когда я врал?! Звонит в кремль:
- Товарищ Сталин! С этим сортом мы за ГОД пятилеточку освоим! Чудо природы! Нет слов! Следующим годом просим к нам! Полюбоваться, так сказать! – А сам думает - следующим годом помереть все же как-то приятнее, чем нонешним. А еще – Господи, иже еси… как тебя там…
Приезжает через год Сталин в ВАСХНИЛ. Видит – Мичурин вокруг яблони пляшет - то вприсядку почешет, то колесом пройдется (в его - то стольник!), и смеется так заразительно. Прямо по-ленински. А яблоня вся усыпана яблоками, листа не видно.
- Ну ты и врать, Мичурин, - говорит Сталин. – Не бывает таких сортов. - А сам доволен, усы гладит. – Мы этот сорт назовем в честь его создателя – «Пятилетка Мичурина». А уж премия будет моего имени. Молодец, товарищ Мичурин!
Надо сказать, Ивану Петровичу здесь маненько поплохело. То ли на радостях, то ли шутки у товарища Сталина такие, то ли еще от чего. Но это уже другая история.
* Ну, допустим, не совсем Петрович.