I
Она любила меня, похоже,
И втайне надеялась на кольцо,
А я насмешливо корчил рожи,
И прямо ей говорил в лицо:
«Думаешь, буду с тобою вместе?
Да я, скорее, себя убью!
Скажи, какая ты мне невеста?
Пойми же, что я тебя не люблю!»
Она, улыбаясь, глотала слёзы,
Писала письма мне о любви.
А я ломал её девичьи грезы
И только сильнее ещё травил.
Она готовила мне обеды,
А я у соседки хвалил борщи,
Хотя сильнее всего на свете
Любил её из капусты щи.
Она мечтала купить собаку,
А я из приюта привез кота.
Я звал её нежно «моя макака»
Или «святая моя простота».
Она мне играла на пианино,
А я в наушниках слушал рок,
Но мог из любой её сонатины,
Сыграть на память по паре строк.
II
Той ночью её увезли «халаты»,
Отрывками слышались мне слова.
Два дня я скулил у её палаты,
Молил, чтоб осталась она жива.
Врач вышел и молча развел руками.
В тот день я умер двенадцать раз.
На санитаров полез с кулаками
И чуть пациенту не выбил глаз.
Об стену разбил больничную кружку,
Врачи свалили на нервный срыв.
Я месяц ночами кричал в подушку,
И каждое утро жалел, что жив.
Три года тянулись как три столетия.
Я девять работ успешно сменил.
Всё чаще использовал междометия,
Всё меньше слушал её «винил».
Я домик купил у морского причала.
Мне снились всё реже её глаза.
Тут было всё, как она мечтала:
И чайки, и скалы, и волн бирюза…
Она любила меня, похоже.
А я никогда ей не говорил,
Что в жизни она мне всего дороже.
Но значит ли это, что я не любил?