Отцвела моя сирень
и ушли в дорогу маки,
белый парусник морей,
как надежда на бумаге.
Всё, что было – далеко,
всё, что будет – стало рядом,
я потрогаю рукой
ветки будущего сада.
Где звенит в дороге сталь,
и скользят по небу стаи,
что-то шепчут мне уста –
будто-то книгу я листаю.
В слове боль моя и быль,
в слове дорогие лица,
остальное – только пыль,
где молчит моя столица.
Время крикнуть, что пора
выходить из дома смело,
чтоб закончилась игра
смерти чёрной, смерти белой.
Нам не время умирать –
время жить с лицом поднятым,
чтоб сказала мира рать,
что нужны и меч и латы.
И тогда я доберусь
до зари зимой и летом,
где еще живая Русь
бесконечна в мире этом.