Их в кабинете было двое. Уже смеркалось за окном, когда один достал планшетку и, фыркнув зычно зачитал:
- Лантатита Ланфрен – всё верно? Чтож, тебе парень повезло! Начнём с того, что мы не держим, кого попало под столом. И я прошу тут не лукавить, а отвечать мне всё, как есть.
- Я буду честен это точно, вам не за что краснеть майор.
Майор усатый поперхнулся, он был в обычном пиджаке. И ничего не выдавало в нем, на плечах распухших звезд. Но будучи давно в конторе, недоразумение он скрыл, мизинчик отведя в сторонку и отхлебнув остывший чай.
- Ну хорошо. Тогда поведай, как ты подельников то сдал. Звоня в диспетчерскую службу и раскрывая карты все.
- Нет-нет, я вовсе не причастен, к всему что делали они. Случайно заприметил мысли, того, что худенький в очках.
Майор с ухмылкой вскинул брови, за ухом ручкой почесал и в спинке кресла утопая, продолжил этот диалог.
- А говорил, краснеть не буду, а говорил, как на духу. Положим, ты увидел мысли, положим, понял, что и как. Но для чего ты в след за ними, отправился на химзавод?
- Я видел только злодеянье, а место нет, не распознал. Решил сложить всё воедино, ну и тихонько проследил.
- И приложил, совсем случайно, огнетушителем того, что дым пускал на стрёме стоя, изображая умный вид?
- А что он курит, прям под знаком? Да и мешал бы он потом. Гляжу, они воруют бочки. А на заводе никого. Ну странно, вроде понедельник, а тихо будто бы среда. Я вдоль стены, сливаясь с плиткой, приблизился почти впритык. И слышу: «персонал в подвале, заряд заложен. Уходить?» Вот это думаю подстава. Вот это значит я попал. Огнетушитель то оставил, а они вздумали курить. Ну я в подвальное окошко, тихонько юркнул и смотрю – стоит один бандит голубчик, в руках сжимает эскимо. Рабочие пред ним в халатах, удобно сложены на пол. А у стены, похоже, бомба, сверкает лампочкой одной. А я опять же безоружный, ну как иначе поступить? Я Молча подошёл к охране, ладонь забросил на плечо. Тот стал в испуге извиваться, нелепо дергая рукой. А я шепчу ему на ухо: «Всё! Скоро горло заболит. Чего же маму ты не слушал и ел так много эскимо?» Видать не ожидал такого, аж на лице синяк возник, и этот жулик-бедолага изволил там же отдохнуть. Рабочие, все в клейкой ленте, ну точно мухи и паук. Глазами хлопают упорно, кивают мне на динамит. А я сапером не работал…
- А ну-ка парень тормози. Ты мне, о чем сейчас толкуешь? Какое к черту эскимо? В подвале знаешь, было пусто. Лежал лишь этот с синяком. Мы там обшарили все стены, углы и даже потолок. Ни бомбы, ни людей, ни следа того, о чем ты говоришь. Откуда взять бандитам бочки, когда завод давно закрыт. На нем лишь сторож дядя Вася, и тот себе спокойно дрых.
- Но как же, Вячеслав Михалыч?
Майор поднял свои глаза, всмотрелся пристально в парнишку, и произнёс:
- Ты кто такой? Откуда знать тебе про звание? Про имя? Представлялся ль я!? Ты кто такой?
Пиджак подпрыгнул, в плечах усатого застряв, он подошёл вплотную к парню.
- Ланфрен Ланфра Лантатита! Студент, как вам уже известно, случайно вот ещё ведун. Ну так слегка. Совсем немного, точнее, в принципе чуть-чуть.
- Ведун-болтун, шалтай-балтай.
Вздохнул майор, достал цигарку и у окошка закурил. Лантатита по стенам бегал, глазами, в поисках себя. О календарь, споткнувшись лихо, он вдруг спросил:
- Который год?
- А то ведун у нас не знает? Семнадцатый уж на носу.
- Ух ё!
Лантатита осёкся, пытаясь в мыслях уложить, как он сквозь время и пространство проник в заброшенный завод.
- Ну значит, ты металл не тырил? И лестницу не разбирал? Пожалуй, посмеялись, хватит! Давай-ка больше не шути.
Ланфрен Ланфра, довольно бледный, испугано смотрел в окно. А там усатые майоры играли бойко в домино.
- Ты что? Проснись! Какого чёрта? Не вздумай даже засыпать! Дежурный, медиков скорее, похоже вырубился он.
Лантатита уснул, наверно решил, что это просто сон, и если в сне заснуть скорее, то дома встанешь бодрячком. Едва ли мог тогда подумать, что нынче это его жизнь. И что теперь ему придётся навёрстывать десятки лет. Майор, конечно, суетился, направив парня в лазарет. Он вроде ничего не сделал, всего то сдал двоих бомжей. Но как-то странно был одетый и явно что-то ещё знал. Спокойный воздух кабинета, пронзила трель высоких нот, придвинув трубку телефона, майор сменился вдруг в лице. Ланфрен исчез. В палате пусто. Никто не видел, как ушел…