Ему хотелось говорить,
Чтоб вслух, чтобы глаза напротив.
Он понимал про этот век
Чуть больше, нежели вчера.
Казалось, очень много есть,
Но много есть - не признак счастья,
Да и возможность покупать,
При невозможности быть чище.
Чем непонятней, тем модней,
Чем депрессивней, тем честнее,
На дне сомнений и тревог
Лишь только Бог
В который раз глядит в него.
И ждёт, и верит. Ждёт и верит.
А он так хочет говорить,
Что ничего вокруг не видит.