Погуляв по миру много лет,
нищим и голодным, как собака,
понося богов и белый свет,
Одиссей вернулся на Итаку.
Корабли расхитил Океан,
А Аид прибрал друзей весёлых.
На вино и шлюх из дальних стран ,
царь спустил добычу до обола.
Брел тропинкой, потен и устал,
Странник, повидавший пол-планеты.
Как домой вернуться он мечтал
с той поры, как кончились монеты!
Вот она, родная сторона!
Можно выпить и пожрать неслабо
И к тому же дома ждет жена.
Не юна, но всё едино,- БАБА!
Только злые вести жгут нутро
алчностью и ревностью пытая:
на его, на царское добро
жадно устремилась волчья стая.
Все, что предков нажито трудом
в честных грабежах и абордажах,
На его жену, хозяйство, дом,
лезут женишки в ажиотаже.
Он, конечно, мог бы их прогнать:
мужа вмиг признала бы царица.
Но ведь жрали даром, так их мать!
Нужно их заставить расплатиться.
У двоих туники, - чистый шелк,
пояса, сандали кожи белой.
Раскулачить дармоедов полк
доброе и праведное дело.
И, оружье у гостей украв,
притворяясь нищим в платье драном,
доказав, что кто хитрей, тот прав,
Царь гостей зарезал, как баранов.
А в ответ супруге на упрек
что кровищи в доме пролил много,
возражал, что отравить не мог,
мол, травить гостей не дали боги.
Перебив халявщиков хитро'
(как и все нормальные герои)
Одиссей присвоил их добро
в возмещение трофеев с Трои.
И проли'та божья благодать!
Много лет царь жил потом в покое.
Ибо нефиг было посягать
на добро прославленных героев.
От царей до бедных пастухов,
от софистов до рабов на торге,
Подвиг истребленья женихов
Вызывал и зависть и восторги.
На пирах аэды за гроши,
от вина халявного балдея,
воспевали широту души
мудрого героя Одиссея.
А меня сомнения порой
гложут в размышлениях натужных:
Уж такой ли вправду он герой,
Одиссей, убийца безоружных?