Сорок градусов северной широты,
долготы забытой, куда меня занесло.
Вакханалия камня и пустоты.
Капель, ветра и времени ремесло.
Там пространство развернуто чередой
марсианских пустынь и синих земных хребтов –
сновиденье мира, прорезанное чертой
дороги в мекку, в мекку грузовиков.
Там творится разнузданный карнавал
исполинских фаллосов, гоблинов, королей,
бухих монахов, какими их изваял
суховей настырный из ила былых морей.
В ржавом чреве каньона парит орел,
лунный лес обелисков манит в ночи сову,
по утрам оранжевый ореол
зажигает скалы и башни и синеву.
На краю, где в пропасть вдается мыс
над слияньем зеленой и красной рек,
я застыл, пытаясь проникнуть в смысл
сновиденья, и сам погрузился в бред.
Прибегает смешной хомяк поиграть со мной,
надо мной проплывает, клубясь, кругосветный флот,
и идет, все идет никак не свершась немой
акт слиянья зеленой и красной вод.