Писал он в дни сметения
И умопомрачения
От бедности тихохонькой,
Что ест его живым:
"Хромая и курящая ты,
И истины твои просты!
Ты села и сидишь молчишь
На лесинке придверовой.
Рукой не трогаешь меня,
Но и пройти тебя нельзя!
Твои зловонные одежды
Распространяются внутри...
Меня и дома моего,
Чужого и не своего!
И задыхаться гению кудрявому
Повеливаешь молча ты.
Он терпеливее меня!
Не хочет помнить того дня,
Чернее чёренных чернил,
Где из еды- одна вода.
Просматривая хроники тех дней,
Которые не отпускают и теперь,
Больной и равнодушный мой вопрос
"Когда ты нас оставишь навсегда?
Вас много или ты одна!?
У вас жребий или просто "да"?
Как выбираешь нас из всех?
На ощупь или древний грех?"
Ты,как пришла,горбатая,молчишь,
Когда уйдёшь ты нам не говоришь!
Расхохоталась лучше б мне в лицо,
Услышать многовековой твой смех!