* * *
Категория замкнутых лет не получит поблажки от Господа —
«декабристы» родней были Промыслу, чем им близкий по духу поэт.
Так от Далласа тянется след за кровавой расправою Освальда,
но процесс, изменивший правление, — не изменит движенье планет.
Оставался бы Кеннеди жив — не бомбили б и пядь Югославии,
не вошли б ни в Ирак и ни в Ливию — оставался б Советский Союз.
Революция зрела — как рак, — пока Ленина с партией славили;
изменивши гнилому правлению, сам в себе, как господь, остаюсь.
Натурально — число не при чём, только ёжик ползёт, как беременный,
да чертёжные веки опущены, пока ноги с чьих плеч не снимал.
Историчен — как факт бытия, — ухожу в оппозицию времени:
чем темнее стволу у терновника, тем сильнее горчит синева.
Создадим себе новый Союз, благо — руки республик протянуты,
и всё так же, свежи поцелуями, ходят ханы смотреть на бархан.
В евразийский союз (что и в ШОС), как магнитом, на вырост притянуты,
чтоб желтеющей нивой вдоль берега НШП, как удав, набухал.
Коромысло отправив к ведру, вновь в большую политику вломимся.
Смотровая площадка на выборах — как беспроигрышный выход в астрал.
Между пальцами партий зазор, как меж Кромвелем века и — промыслом.
Я, похоже, в былом воплощении на ступеньке в полнеба застрял.
Ты ль не знаешь, как крутится жизнь, вкруг чего ей мерещится засветло
остывающий полдень дистанции от руки моей — к слову «очаг»?
Так, Византий ввязался в проект выделения квоты не властвовать —
газопроводом, спущенным под воду, — крупной сделкой союз заключать!
Пальцем в небо попасть невзначай — повсеместно за нами здесь водится.
И солёное море — «побрюшьем» — неизбежно пройдёт как делёж.
Так, на палубе, в нежной борьбе, между небом и тёмными водами,
в пол бокала, за час до отплытия, ток шипящий блондинке дольёшь.
В заповедную ж бухту входя, — так сведёшь чьи-то руки запястьями,
что свободная зона зависимости вдруг откликнется дятлу на стук.
И пускай между рёберных дач невралгия на вздохе запаздывает,
но минуты, с венозной прокачкою, — как ответная мера, растут.