Мне память выдает тревожным всплеском,
как я домой из школы приходя
смотрел на окна в светлых занавесках
нелепо за черёмухой таясь.
Я наблюдал с нескромным любопытством
за сочною соседкою своей,
она жила свободно и открыто
меняя приходящих в дом мужей.
И рядом с ней три дочери от разных-
по мненью окружающих людей
и было им совсем-совсем неважно,
что маму звали бл...ю из бл..ей.
Она жила как будто торопилась
успеть и налюбиться про запас
и страсть к любви морщинками лучилась
в углах её больших сливовых глаз.
А я в мечтах о ней бывал охочим
и жадным до округлостей тугих,
соседка выделяла между прочим-
я чувствовал-меня среди других.
Когда встречала-щедро улыбалась,
а я краснел,я видеть не готов
как грудь её без лифа колыхалась
маня своей упругостью сосков.
Её как видно это забавляло:
-Какой же ты хорошенький,малец-
и отстранясь с грустинкой добавляла-
Немало расколотишь ты сердец.
Я убегал и вслед она смеялась
и резала как нож и без ножа
и ночью мне никак не засыпалось,
всё думал-как соседка хороша.
Однажды за рукав слегка поймала:
-Зайдёшь к нам на варенье и на чай?
и мятно в щёку нежно мне дышала
и телом прижималась невзначай.
В семнадцать лет!На чай и на варенье!
И жаром хлестануло по груди:
-А можно я зайду к вам в воскресенье?
-Конечно в воскресенье.Заходи.
...И вот стою на лестничной площадке
и терпеливо я соседку жду.
Ах,плод запретный,не бывало сладкий,
куда угодно я за ним пойду!
В подъезде дверь пружиной заскрипела,
стук каблучков и грузные шаги,
внутри меня заныло и запело-
Скрывайся поскорей!Беги!Беги!
Но я прирос,как идол к пьедесталу,
стоял у стенки и едва дыша
смотрел как двое снизу поднимались-
она с очередным под руку шла.
И не замечен,проскользнувши мимо,
я выскочил во двор,попал под дождь
и было всё вокруг невыносимо
и было всё вокруг обман и ложь.
Водой смывало детскость и незрелость,
с лица смывало малолетства след
и сердце погружалось в онемелость
когда смотрел как гас в окошках свет.
Дождь поливал,а я его не видел
и он стекал по кончикам волос:
я мир тогда любил и ненавидел-
под окнами и под дождём я рос.