Расскажу эту историю так, как услышала её от Ефимыча, жителя посёлка Курортное, что расположен в Одесской области на крутом берегу Чёрного моря. Это сейчас посёлок называется Курортным, а когда-то звался селом Будаки. Будаки – переселенцы значит.
Жители Будак промышляли, в основном, рыболовством. Рыбой питались, рыбу продавали, рыбу обменивали на другие необходимые продукты и товары. Земледелием заниматься в этих засушливых краях практически невозможно, но и рыболовство – промысел капризный. То рыба играет в воде в нескольких метрах от берега, то уходит в глубины морские, поди, поймай. Тогда поселенцы собирались в артели и уходили в море на целый день, а то и боле.
Проживала в селе молодая супружеская пара. По ходу рассказа Ефимыч называл их разными именами, то так назовёт, то иначе. Поэтому я остановлюсь на тех именах, которые звучали чаще, и просто понравились мне своей звучностью. Пусть будет так, что звали героев повествования Назар и Бианка.
Вот однажды в серенький октябрьский день рыбаки отправились на ловлю тунца в море. И Назар тоже. Богатый косяк рыбы встретился им ещё до полудня. Азартно занимаясь ловлей, не заметили, как помрачнело небо, предвещая резкое ухудшение погоды. Шторм налетел разъярённо и устрашающе, сорвав на лодке все снасти. Три дня волны подбрасывали их шаланду, словно скорлупу грецкого ореха, волоча то в одну сторону, то совершенно в противоположную. Рыбаки уже совсем не понимали, где они находятся, куда их несёт. А тут ещё такая напасть, кончилась питьевая вода. Рыбой, пересыпанной для сохранности солью, заполнены все чаны, вокруг вода, целое море воды, а пить нечего. Мучительная жажда стала вызывать у людей галлюцинации и умопомрачение.
К вечеру четвёртого дня Назар в полузабытьи лежал на палубе, за бортом мягкие волны успокоившегося моря что-то бубнили, как родственники у постели тяжело больного: «Бу-бу-бу, бу-бу-бу…». Вроде и слышен говор, но совершенно непонятно, о чём они беседуют. Низко над головой пролетел косяк гусей, задержавшихся с отлётом в южные края. Летят и будто с чем-то соглашаются своими гортанными голосами: «Да! Да! Да!». Улетели гуси. Чайки, крачки нервно мечутся возле лодки, чиркают по воде крылом, вопят душераздирающе: «Киии, кии, ки!». Медленно оседала эта звуковая какофония в помутнённом разуме Назара, смешиваясь, перебивая друг друга, начала образовывать чёткий ритм: «Бу-да-ки! Бу-да-ки!». Растолкал он полуобморочных товарищей своих, вглядываются в горизонт, синеющий вечерними красками, а вдали одна звёздочка – не звёздочка, мигает. То исчезает, то вновь загорается.
Это Бианка зажгла костёр на обрыве. Костёр горит, прогорает. Пока Бианка бегает по берегу, собирает всё, что может гореть, костёр угасает. Прибежит она с новой охапкой топлива, взметнётся пламя высоко-высоко, горит, сияет.
Взялись рыбаки за вёсла, изо всех сил гребут, отбивая слаженность гребков: бу-да-ки, бу-да-ки. Нескоро, но дошли, конечно.
А Назар на крутом берегу соорудил маяк, примитивный вначале. Со временем инженеры его усовершенствовали и назвали «Будаки». И стоит он, как символ надежды, спасения и домашнего очага, посылая световой сигнал всем заблудившимся и отчаявшимся.
На авторском фото - маяк Будаки, п.Курортное Одесской обл.