Носила опыт-годы в чемодане,
да неудобно с занятой рукой.
Перетряхнула всё в рюкзак,
перемешалось прошлое с реальным,
всё в тумане.
Теперь затылком чую не покой.
Ругаться не хотела, назвала:"Артистка."
Враз преобразилась эта скандалистка
и начала читать Чуковского стихи,
да в лицах всё, да под хи-хи...
"Козявки продают ежам булавки..."
Я вечер не могла от этих сцен отбиться.
Она ж валялась от такой потехи.
Хи-хи, хи-хи...
Я ж с завистью к великому поэту,
так поменять картину эту
мог только Дух Святой.
Всё тянется из прошлого, постой...
Мои ошибки и огрехи в её характере
пустом,
настолько грубы, как помехи,
иль вытесаны словно топором...
И нужно подыграть на самолюбии
раздутом,
раз так искусство выручает мать.
Хотя наверно слишком поздно,
время упущено, кого-либо менять.
Вот и хи-хи...
***
О, я в восторге, как замужество
влияет на девиц.
Она ко мне и мягче стала, и добрей,
но мысль покоя не даёт:"Быть может
что-то нужно ей?"
Зять всё расставил по местам:
-Просто она успокоительное пьёт...