В рассветах дивных сторожит печаль
Этюды памяти надломленного духа.
Бессмертию людей невнятно жаль:
Они подобие развеянного пуха.
На всей земле великой пустошь лжи.
Затерянные во тенях небес порывы...
И умственно лишь слово тут скажи;
И слово то известно: "благо — живы".
История народов будто зверь,
Что рвет сырую падаль исподлобья.
И рык утробный. И надежно верь,
Что этот миг порочный не нытья
Здесь требует от алчущего духа,
А воли к сущему, преодолевшей гнет.
И шум воды доносится до слуха:
То плеск шагов идущих вяло вброд.
Прям за тобой. Вот подошли. Стоят.
И тоже смотрят на зарю пустыни...
И кто из них тебе тут друг иль брат.
И кто из них суть бытия отныне.
И как же дальше топать во ничто.
И как же различать рассветы дум...
Все собрались народы. И мечтой
Невнятной понимают мира шум.
И разойдутся облака над заревом.
И пульс времен в висках как молот.
Тоска души вдали ползущим маревом.
Внутри людей сосущий жизни голод.
И кто-то вдаль укажет. И пора.
Уж сделать шаг, что обретет бессмертие...
И чувств величие — заветная гора
В которую идти: но лишь души наветрие.