Воскресный день, я вышел за ограду
Усадьбы родовой, вдоль светлой рощи, вдаль
Лужок с густой травой, на нём пасётся стадо,
Своим присутствием являя пастораль,
Всё замерло в спокойстии и неге
Разлита в воздухе святая благодать
Висит шар золотой в глубоком синем небе
Пшеничные поля, их взором не объять,
Шуршат в траве различные букашки
И пчелки копошатся, собирая мёд
А радостно иду, рубаха нараспашку
Природа в унисон с моей душой поёт
И вот в приподнятом душевном настроении
Я к речке подошел, раздвинув камыши.
Смотрю – холоп стоит и ловит рыбу бреднем,
И рыба у него, ну прям кишмя кишит!
Я встал как вкопанный от наглости безмерной
В МОЕЙ реке, МОЙ смерд посмел красть у меня
МОЮ же собственность, которую, наверно,
Продаст, христианские законы не ценя!
Я стукнул мужика по грязной, мрачной роже,
Прикрикнул на него, пообещав тюрьму
Он взглянул изподлобья, аж мороз по коже –
Издалека видать, не нравлюсь я ему.
Он порку розгами сегодня на конюшне
Получит от души – заслуженно весьма
Потом отдам в солдаты. Я великодушный
Ведь лучше пасть в бою, чем душная тюрьма.
Личинку отложив в бескрайнем русском поле
Я путь продолжил свой, кручинясь лишь о том
Что следовать народ не хочет божьей воле
Не хочет жить как скот и помирать скотом.
Мне снова вспомнился холоп тот неприятный
Когда аграрии дотла сожгли мой дом
Таков крестьянский бунт – дурной и беспощадный,
Сперва разумный, но бессмысленный потом.
Я кротко переждал волнения в подвале,
А мыслями уйдя в тот светлый, летний день,
Когда я осознал черту, что разделяла
Интеллигенцию и мусорную чернь.
Я понял, что нельзя давать свободу
Тупому, злому быдлу, и как встарь
Что страшно далеки мы от народа
И в этом наше счастье и печаль.
май 2017