Ты из звериной породы, тех, что не думают убивать, тех, кого манит жертва только покуда она жива. Ты приходил ко мне за советом, я не хотел его говорить, странные звезды взрывались снаружи, эхом болезни позвякивая внутри. У тебя были рыжие волосы, зеленые ведьминские глаза, вождь, запрещая тебе охотиться, сам себя заживо растерзал. Я был простым шаманом, наместником духов здесь, на чужой земле. Я помнил большую воду, и цвет императорских кораблей, я был придворным магом, ряженным в шелковую парчу, я умел лгать, глядя прямо в лица. Сегодня же – не хочу. Я стал ближе к лесу, и тем, кто живет у него в груди, я наконец-то услышал свой голос сердца, единственный зов его – пощади! Может, поэтому я в тебя не влюбился, может поэтому смог тебя победить?
..Я пришел в ваше племя, поросшее волчьей ягодой и травой, заросшей волчьей шерстью, в меха погруженное с головой, дремучее племя людей, не знающих, что есть сон, что явь, я объявил себя самым мудрым, но сегодня в покое меня оставь. Потому что пока ты рядом, бесовское отродье, кабаний отпрыск, медвежий сын, у меня в горле клокочет слово, худое и мокрое от росы, мои пальцы тянутся к рыжим кудрям – распутывать, приручать, лучше бы смерть на плахе, от императорского меча, чем от жажды боли и смерти тебя, сумасшедшего, отучать. Ведь ты – звериной породы, такая сказка, и смех и грех, у тебя в глазах расплавлялось золото, на спине не мох уже – серый мех. Мой могучий дух не сумел управиться, одолеть, все твердил «ты не здешний, ты из чужих краев, уходи, иначе отыщешь смерть». Заходи, раз пришел, может я давно желал прижаться горячим лбом к твоему плечу. Что мне смерть? Если ты только ее и ищешь, значит я тоже ее хочу…