Молимся, черта народная,
не молиться – не по-нашему,
есть о чём просить голодному,
есть о чём – ему подавшему.
Суждены широты рая нам,
ёмкий выучен молитвенник,
молим о своей окраине,
а чужая...так не видно ведь.
В дымке беды иноземные,
за пределами просящего,
свет отбрасывает зеброю
свечка хрупкая, изящная.
Пламя зверское, корявое
где-то за морем кусается,
и молитвою кровавою
пятерня небес касается.
Я займу за чудом очередь
и забуду про желание,
в чудо верится не очень-то,
мне бы веры – чтоб жила она
не ужимкой, а развеяно,
окрылив молитвы узкие.
Да не будет разуверена
вся земля, не только русская.