Моё детство прошло в небольшом городке с добрым и тёплым именем Добруш. Живописные берега реки Ипуть, разделяющей город на две части, небольшие мосты, под которыми шумит вода, старинное здание бумажной фабрики, находящийся рядом с ним большой остров со старыми дубами – всё это стало неотъемлемой частью моей жизни, вместилось в моём сердце.
Улица, на которой отец построил дом, находится всего в пяти минутах ходьбы от высокого берега реки, и мы с подружками часто прибегали туда. В детстве берег казался очень высоким и чтобы спуститься вниз к реке, летом приходилось бежать по горячему, обжигающему ноги песку, а зимой – съезжать на санках.
Летом на волнах реки всегда качалось много лодок, привязанных к деревянным столбикам, а женщины полоскали бельё, выбивая его на больших валунах, которые лежали на берегу и наполовину уходили в воду. Сверху камни были гладкими, отполированными до блеска, а внизу, в воде, их покрывала изумрудная зелень, которая тихо шевелилась и от этого казалось, что камни живые, что они так дышат.
На мели в согретой солнцем воде плавали стайками пугливые мальки, лежали ракушки и покачивались ветки водорослей. Речной песок был волнистым – набегавшие на берег волны оставляли на нём красивые плавные бугорки. Много позже я видела в дюнах такую же работу ветра.
Мы с подружками любили сидеть на лодках, свесив ноги в воду, и делиться новостями, обсуждать прочитанные книжки. Лодки раскачивались, вода сверкала на солнце, и было радостно под голубым летним небом.
Каждый раз, приезжая в город, я прихожу к реке на этот берег. С годами он уже не кажется мне таким высоким и крутым. Внизу он стал заболоченным, зарос травой, кустарником, и подойти к воде стало сложно. Лодки же можно пересчитать по пальцам – так мало их теперь. Не стало и больших валунов.
На самом высоком месте берега, которое считается геологическим разрезом, находится старое городское кладбище. Оно похоже на слоёный пирог – одни захоронения ушли в землю, а надгробия, которые я помню с детства, разрушились, на их месте появились новые могилы.
Даже здесь видны следы борьбы за место под солнцем – от захоронения 1850-го года, которое всегда вызывало у нас интерес тем, что здесь покоилась, как было написано, англичанка Маргарита Дункан, осталась только массивная чугунная плита с выбитым на ней черепом и надписью. Со всех сторон плиту обступили ограды не так давно ушедших в мир иной горожан. И стоит эта плита, зажатая, на небольшом клочке земли, словно и не было под ней англичанки, нашедшей последний приют на нашем берегу. Благо, родственники «захватчиков» места подкрашивают эту плиту голубой краской в тон оградам, словно в знак благодарности.
Толстые, в несколько обхватов, старинные дубы постепенно умирают, их ветки ломаются от старости и ураганов. Такая же участь постигла и старые, когда-то радовавшие нас обильным цветом акации. И старое кладбище из зелёного тенистого островка над рекой превращается в упорядоченный массив крестов, чёрных и серых надгробий, который хорошо просматривается со всех сторон.
Я люблю и этот берег, и речку, и простирающуюся до самого горизонта речную долину, пронизанную множеством речных рукавов. Пробираясь по узкой тропинке над обрывом, я вспоминаю детство, которое убежало вместе с речной водой далеко-далеко, оставив и светлые, и грустные воспоминания о реке.