Ей Мельпомена стянула плечи
Ужасно тугим , неудобным корсетом-
Она для публики каждый вечер
Рождалась на сцене , как солнце с рассветом.
Ее освещали рампы, софиты
Из темноты, словно вора поймавши,
И взгляд ее, от других сокрытый,
Все чудится мне смертельно уставшим.
Ее улыбка на лестные "браво"
Пронзает на расстоянии шага...
Как будто грезит она об отраве,
А коль приестся- сойдёт и шпага.
И каждый вечер , как рыцарь забрало-
Чужие роли , словно вуали.
Она на сцене для вас умирала,
Вы аплодировали и не знали.
Вы ей кричали "игра - ее сила"
И, стоя, на бис ее вызывали.
Ее от этой игры тошнило.
Вы восторгались. Вы просто не знали.
И ей бы собрать всю силу, волю,
Хоть что-нибудь взять бы, да изменить.
Но что-то сломалось в ней то ли , то ли
Ни силы, ни воли нет против плыть.
Когда привыкнет она и смирится,
Решит , что чудо к ней не придёт,
Что для нее не готовили принца,
Тогда в самом деле она умрет.