Я поймал взгляд черный, уставший,
Пропитанный горьким опытом дней.
Я был в нашей встрече ночным опоздавшим,
Мне капал на веки сладковатый елей
С твоих горьких глаз, и я звал его - слезы,
Соленое с горьких: смешение разного.
Оставил я в памяти сумрачных грезы,
Где ворон - прекрасен, а я - безобразный.
Темной ночью в холодной квартире,
Где тепло мне нужно не с батарей,
Я стрелял поцелуями, будто мы в тире,
Лишь потом осознав, что пришел апрель.
Апрель. Такой грусти не слышал я раньше,
Ни в одном из твоих "не люблю",
Ни в одной из бесчисленных фальши,
Ни в одном из моих "прощу".
Черный ворон, сидящий на дереве,
Молча слушал истории с уст моих.
Понимал, что и сам я не верю
В счастливый исход чувств своих.
Ты приходишь уставшей, потресканной,
Губы также, как раньше дрожат,
Слезы катятся, делая вескими
Все причины, что в полках лежат,
Покрытые пылью банальщины,
И раскрытые уже давно.
Я не верю, что они еще значат
Для тебя хоть что-то... прошло.
Все прошло, как апрельские будни,
Где я был самым грустным поэтом,
Где я резал себя, с надеждой,
Что увижу тебя в пьяном бреде этом.
Я с тобой посягнул на счастье,
Я не видел разрозненых рук,
Я не видел своих запястий,
Исполосанных линией двух.
Молча слушал ты темной ночью,
Излияния чувственных строк,
И мне опять показалось,
Что не так я и одинок.
Черных веток качаются листья,
Твои черные перья дрожат,
Протяну свои ломкие кисти
К сильным перьям воронова крыла.