Целовал тесно в дёсна, прижимал близко к сердцу,
Наливал рюмку водки, пели песни в застолье.
Поселилось оно как сорняк, по соседству,
И ходило ко мне… так – обычное Горе.
Открывал ему дверь и встречал с хлебом-солью,
(В алкогольном похмелье рад псу и барыге),
И когда голова «не варила» спросонья,
И когда у святых в гневе морщились лики.
Что ни день – сплошь и рядом, и плечо и опора.
Прижилось, стало ближе родных и знакомых,
В мозг вонзилось собачей некормленой сворой,
Тараканов впустило, сверчков, насекомых.
Не уйти. Огляделся – повязан, обласкан.
Водки выпито вместе ни много, ни мало.
Солью слёз и соплей пропитался мой лацкан,
И не счесть мёртвых тел, что снесло покрывало.
Хорошо, когда есть, кому по хрен растраты –
Отпоют по уму, похоронят. И вскоре,
Возле свежей могилы на ржавой оградке,
Задохнётся в петле одинокое Горе.
июль 2017